Чаровница из Беккена

Рияко Олеся

Не скажу, что мне от его слов стало легче, ведь я уже успела сгореть со стыда от того, что мне предложили подобное прямо на глазах у Шанталь… пусть я себе и все надумала.

— И что же… я могу вам предложить? — Аккуратно спросила я.

Принц как на зло тянул время. Смерив взглядом Шанталь он наконец назвал свою цену.

— Расскажите, что вам предсказала госпожа Моанис. Вы удивлены? — Улыбнулся он, увидев, как вытянулось мое лицо. — А что же такого? Все хотят знать, что вам сказала старуха. Признаюсь, во дворце только и разговоров о том, с тех пор как нам донесли, что дочери Кадарина вас едва ли не на руках из ее шатра выносили.

Уж не знаю, что меня удивило больше, что Инерион не попросил подсыпать яду своей

матери за ужином или что я стала объектом дворцовых сплетен. Я! Лобелия из Мильского борделя!

Делиться столь неприятным, разумеется не хотелось, но Шанталь так на меня посмотрела, что я поняла — она сама сейчас все ему выложит, лишь бы встретиться с сестрой. Так стоило ли терять лицо?

* * *

Предвкушение грандиозного Филиамэль Лантишан затягивалось. Тем более, что я не видела приготовлений, как таковых. Во дворце не накрывали столов в большом зале, насколько я могла судить, не ставили и шатров в парке. Дворец и вовсе никак не изменился, здесь не вывесили особых праздничных штандартов и не расставили больше обычного живых цветов.

Это удивляло просто безмерно!

Ко дню рождения короля Жоржетта Второго в Миль ежегодно стекались сотни знатных гостей, они прибывали всю неделю до начала празднования, ну, а уж в сам ответственный день, целые вереницы экипажей заполняли улицы, ведущие ко дворцу. Но здесь же царила полнейшая тишина!

С тех пор как мы вернулись от Инериона, разговор с Шанталь совсем не клеился. Она была как на иголках и витала в своих мыслях. Да в общем-то и не хотелось мне лишний раз заводить с ней беседу. Едва достигнув хрупкого мира, я боялась разрушить все. Уж лучше эта тишина и отрешенность, чем та гнетущая ненависть, что заполняла все пространство между нами ранее.

Выслушав историю о моей встрече с эльфийской предсказательницей, винитар велел подать нам обед, а сам спешно удалился… не иначе пошел Феовель все рассказывать, хотя и от своего обещания не отказался, сказал что поможет нам увидеться с Нани на празднике.

Только вот, где же этот праздник? Впрочем, Шанталь явно волновалась совсем о другом, а значит приготовления шли своим чередом. Ну кто же разберет этих эльфов, вдруг у них и вовсе не принято как-то по-особому готовиться к своим торжествам? Вот, они даже свадьбы не празднуют, если верить тому, что рассказала мне Нани в вечер нашего знакомства.

Чем ближе солнце приближалось к горизонту, тем тревожнее мне становилось. Не знаю почему. Должно быть передалось все нарастающее волнение эльфийки. А потому, когда дверь в мою комнату наконец распахнулась и в нее с поклоном вошел эльф-сенешаль, я почувствовала настоящее облегчение.

— Лафени ашалл. Амани винитарэль милостиво приглашает вас присоединиться к ее свите в светлый день Филиамэль Лантишан. Прошу вас следовать за мной.

За окном был уже скорее вечер, но кого это волнует? Я и Шанталь поспешили за Наринэлем по тенистым коридорам дворца куда-то в сторону тронного зала. Так мне казалось… но поворот и еще и я поняла, что мы спустились ниже, а потом и еще — как оказалось я успела исследовать только верхнюю часть дворца и сейчас мы устремились под гору, на которой он стоял. Но то подвалами и язык бы не повернулся назвать! Здесь было светло от свечей и дивных светящихся камней на стенах, заменявших светильники, коридоры были широки и столь же богато украшены. Лишь только отсутствие окон и ощущение спуска говорили мне о том, что за стенами уже нет садов с фонтанами и дивными цветущими лужайками.

Сначала из конца коридора мы услышали гул голосов. Затем, сделав последний поворот, увидели большие, распахнутые настежь резные двери. Они предваряли большой зал — точную копию тронного, что начинался от главного входа во дворец! Вот только на постаменте где должно было стоять кресло правителя, я увидела нечто совсем иное: невероятных размеров золоченую раму.

Зеркало Эвандоэле Мудрого.

Такое огромное, что острой вершиной своей едва ли не касалось потолка этого величественного зала. Темная гладь еще находилась в покое, в ней отражались десятки прекрасных эльфов и эльфиек — придворных дам, представителей знати и гостей королевы Феовель, старшей из рода Амадоэн. Сама винитарэль, ведомая под руку винитаром, встретила нас у входа с широкой бесхитростной улыбкой — женщина была безмерно счастлива и довольна. Вот только это немного пугало меня, с недавних пор я больше не могла воспринимать королеву без подозрений.

— Ну, наконец-то! Наринэль, ну, разве можно заставлять всех ждать!? Турудан аноирэ Фелиамэль Лантишан-нан, все скоро начнется, а мы все еще здесь. — Феовель взлетела вверх по лестнице ко входу и встала на одну ступень со мной, заставив Шаигаль почтительно отстраниться. Взяв меня за руку, прекрасная эльфийка обратилась ко всем собравшимся на своем витиеватом языке.

Я смотрела на нее и на лица эльфов, обращенные к нам, чувствуя, как мне становится дурно. Нет, я не понимала почти ни слова; часть того, что говорила королева, явно касалось и меня, потому что взгляды собравшихся время от времени заинтересованно обращались ко мне. И хуже становилось именно от того, что я физически ощущала на себе их тяжесть — любопытство, восторг, желание… и даже темные чувства, такие как ревность, возмущение — все они впивались в мое тело потоками, заставляли шуметь кровь в голове, пропитывали меня мешая разделять свои мысли и чужие. Пожалуй, это было свойством сильных чародеев — передавать свои эмоции на расстоянии. Заражать ими окружающих существ и даже предметы. Я никогда прежде не чувствовала такого, но и не имела чести быть в одном помещении с таким количеством детей старшей эльфийской крови.

Мне было душно в этом зале и хотелось уйти, но Феовель держала за руку крепко, словно зная, о чем я думаю. Среди всех лиц в толпе мой затуманенный взгляд выхватил одно знакомое — Инеринон. Он смотрел сосредоточенно, не аплодировал словам своей матери, не улыбался… я чувствовала печаль исходившую от него и это чувство, словно небольшое серое пятно, лишь едва можно было различить в густом и ярком смешении остальных. О чем он думал в тот момент, неужели понимал меня и сочувствовал.

Закончив речь и сорвав бурные аплодисменты, королева увлекла меня следом за собой к зеркалу, точно тряпичную куклу провела сквозь толпу подданных и возвела по широкой белой лестнице к огромному черному зеркалу.

Опьяненная чувствами десятков эльфов, я шла на негнущихся ногах, буквально вылавливая свое сознание из потока чужих эмоций. Это было сложно, странно и страшно… чувствовать одновременно столько! Как же выдержать такое, не лишившись чувств?

Ступая в ледяную тьму волшебного зеркала, следом за эльфийкой, я обернулась и встретилась взглядом с Шанталь, она шла робко, опираясь на руку винитарэля. Я обрадовалась, что они были рядом… странное утешение, если учесть, что их обоих мне сложно было назвать своими друзьями… но…

Сознание путалось от переизбытка чувств, мыслей, моих ли? Чужих? Лишь только шаг в черное зеркало прояснил его и на мгновение ослабил гомон чужих эмоций во мне.

Ах, Луциан! Как же ты мог оставить меня здесь одну… ты же знал, что мне придется пережить!

Где же ты, Луций, седоволосый колдун? На что ты променял меня…

* * *

И снова это погружение в ледяную ткань мирозданья — переместившись на другую сторону я потеряла равновесие и повалилась в мягкую траву. Пальцы, коснувшиеся нежной зеленой прохлады, пробудили недавние воспоминания… не мои — чужие. Девушка с длинными волосами цвета спелой ржи и мужчина похожий на Луция, как две капли воды. Эти сны о Идриэль и Натаниэле, что повторялись снова и снова с тех самых пор, что я ступила под защиту зачарованных крон Чернолесья — они были об этом месте!