Чары кинжала (Дэверри - 1)
Шрифт:
– Верю, - Каллин повернулся к Джилл: - И ты больше не скажешь им ни слова. Возвращайся к столу.
Расплескивая пиво, Джилл поспешила назад. Каллин, сложив руки на груди, наблюдал за тем, как парни выскочили за дверь.
– Послушай меня. В следующий раз, если какой-нибудь недоумок скажет тебе что-нибудь неподобающее, сразу же разыщи меня. Прах и пепел, а ты повзрослела. Я и правда не заметил, как ты повзрослела.
Их взгляды встретились, и Джилл почему-то стало неловко, и она испугалась этого. Отец смотрел на нее холодным оценивающим взглядом, что неприятно поразило ее. Вдруг он резко отвернулся,
Невин въехал в Дан Мананан в день, когда холодный моросящий дождь превратил улицы в сплошное месиво. Он снял комнату на постоялом дворе, привязал свою лошадь и мула и, завернувшись в старый залатанный плащ поспешил в лавку Отто, серебряных дел мастера. По причинам, известным только им одним, мастера двеомера наблюдали за серебряными кинжалами.
Большинство из них были, по существу, порядочными парнями, совершившими в своей жизни только одну трагическую ошибку. К их помощи маги прибегали в редких случаях, когда колдовству нужна была помощь доброй стали. Невин знал всех кузнецов в королевстве, которые работали на серебряных кинжалов, но далеко не все из них были такими же странными, как Отто. Карлик родился далеко на севере, но был изгнан с родины и осел в Дан Мананане. Когда Невин появился в дверях кузницы, Отто встретил его сердечно и пригласил в мастерскую. Яркий огонь пылал в очаге.
– Могу предложить пряного эля, господин, - заторопился Отто.
– Не откажусь. Мои старые кости ноют от сырости.
Отто позволил себе улыбнуться в ответ на шутку, тем более что они были знакомы уже около двухсот лет. Невин пододвинул к очагу единственный в комнате стул, сел и протянул руки к огню. Пока Отто суетился рядом, наполняя металлическую флягу божественным напитком. Он добавил в него кусочки корицы и поставил на угли, чтобы подогреть.
– Я надеялся, что вы заглянете ко мне, - сказал Отто.
– У меня есть для вас кое-какие новости. Это касается той девочки - из-за которой вы так долго переживаете... Ведь ей пришло время возродиться вновь?
– Она уже родилась. А что, она была здесь?
– Может, она, а может, и нет. Вы же прекрасно знаете, у меня, в отличие от знающих двеомер, нет второго зрения. Но этим летом здесь побывала очень странная девочка, лет тринадцати. Ее зовут Джилл. Отец - серебряный кинжал, и она путешествует вместе с ним. Трудно найти мужчину, который бы так трогательно заботился бы о своем ребенке. Его зовут Каллин из Кермора. Когда-нибудь слышали о нем?
– Говорят, что он самый лучший фехтовальщик в Дэверри.
– Тот самый. Его знак - нападающий ястреб.
– Боги! Может быть, это они. Очень даже может быть.
Отто взял тряпку и осторожно достал флягу из огня, затем разлил теплый эль в две кружки.
"Тринадцать - как раз тот самый возраст, - размышлял Невин.
– Если она действительно скиталась с серебряным кинжалом, то неудивительно, что я не мог разыскать ее все эти долгие годы. Каллин из Кермора, конечно, известная личность, но догнать его - нелегкая задача". Невин почувствовал усталость. Отто подал ему кружку.
– Они двинулись на север, - продолжал Отто.
– Каллин нанялся к торговцу, который повел в Дэверри караван... с нашим особым товаром.
– Особый товар... Послушай, Отто, когда же ты наконец станешь честным человеком?
– Это в твоей провинции, а не у нас придумывают все эти глупости с акцизным сбором и королевскими налогами.
Хотя у Невина возникло искушение немедленно отправиться на север, но в это время года там уже шел снег. И, кроме того, он подозревал, что Каллин давно уже покинул те места. Невин решил, что может, как намеревался с самого начала, вернуться на зиму домой, в Западный Элдис.
Может, эта Джилл и вовсе не его Бранвен. Загадка перерождения... Девочка не единственная в королевстве, обладающая даром ясновидения, и знак Ястреба тоже может оказаться простым совпадением. Кроме того, надо еще иметь в виду лорда Родри Майлвада из Аберуина. Он ведь погиб из-за ошибки Невина, в той жизни, когда его звали лордом Блайном.
Невин хотел отправиться прямо в Аберуин, но из чувства предосторожности он вызвал сначала образ Родри через огонь.
Это спасло его от лишних разъездов. Он увидел огромный девственный лес неподалеку от городка Белглайд, принадлежавший гвербрету Аберуина, где Родри охотился вместе со свитой. Невин знал, что у него нет никаких шансов встретить Родри - просто потому, что лес был закрыт для всех, кроме гостей и родичей гвербрета. Но несмотря на это, он все же решил посетить Белглайд в надежде на то, что юный лорд может заехать туда по своим надобностям. Как он понял позже, его путь направляли владыки Судьбы.
Жители Белглайда и окрестные фермеры знали и любили Невина за то, что он оказывал лекарские услуги всем, кто в этом нуждался. Хозяин таверны приютил его бесплатно, попросил только полечить ему больные суставы.
Всю следующую неделю Невин принимал посетителей: семья за семьей приходили к нему, чтобы купить трав или получить совет. У Невина ни оставалось ни минуты, чтобы подумать о Родри.
Наутро восьмого дня Невин вышел на грязный двор таверны, чтобы немного побыть на воздухе. Вдруг в воротах появился всадник, в грязи с головы до ног. Он был одет в голубой плащ, украшенный драконом - символом Аберуинов.
– Приветствую вас, - обратился к нему всадник.
– Я слышал, в город прибыл хороший лекарь. Вы слышали о нем?
– Речь обо мне, юноша. Что случилось?
– Я только что из дому. Лорд Родри нуждается в помощи.
– Сообщая подробности, юноша помог Невину погрузить мешки с травами на мула.
– Лорд Родри попал под дождь и в мокрой одежде, вместо того чтобы вернуться домой, отправился на охоту. А из домочадцев с ним были только двое слуг и пятеро бойцов из отряда его отца. Но они ничего не понимают в лечении.
– А что лорд Родри делал так далеко от дома в это время года?
– О, сэр, я не вправе вам этого говорить, но он поссорился со своим старшим братом. Впрочем, ничего серьезного...
Хотя гвербрет, вероятно, именовал свои охотничий домик простой сельской хижиной, все же он походил на крепость лорда - разве что победнее.
Посреди вымощенного сухого двора стояла трехэтажная башня, окруженная дворовыми постройками. В конюшне в случае надобности могло разместиться до сотни лошадей.