Чары, путы и кровные узы
Шрифт:
— Бо…. — Выдохнула от неожиданности и тут же поспешила откланяться. — Привет и пока.
— Погоди, Аль. — Он поймал ее за руку, мешая сбежать.
— Ну что? — Не скрывая своего недовольства, спросила девушка.
— Сто лет не виделись. Может, поговорим?
— О чем? — Иронично скривившись, заметила она, вкладывая в свой вопрос все то, что невидимой стеной отделяло их сейчас друг от друга.
— О жизни. — Спокойно ответил Богдан. — Твоей и моей. Вот ты, например, как живешь?
— Не твое дело. — Нервно ответила Аля, всей душой желая повиснуть на его шее, а разумом стремясь
— Послушай, — не теряя хладнокровия, произнес парень, — Аля, нас очень много связывает с тобой. Мы не чужие люди и никогда ими не станем. И ты не враг мне, а я не враг тебе. И не хочу им быть. И после всего что было, я не хочу, чтоб при случайной встрече ты сбегала от меня, не удостоив и парой слов. Да, мы не сможем быть друзьями, после всего что произошло, но почему мы не можем просто поговорить? Мы были близки, мы любили друг друга, и сейчас я не понимаю, почему ты пытаешься сбежать от меня. Я тебя обидел?
— Нет. — Аля вглядывалась в его лицо, пытаясь понять, как он изменился за время, что они не виделись. А уж в том, что он изменился, она не сомневалась, просто пока чувствовала это. Кажется он был слишком спокоен. Тот Богдан, встречу с которым она порой представляла в своих фантазиях, был гораздо эмоциональнее этого. Тот Богдан твердил бы, что любит ее, умолял бы вернуться или психовал на нее, злился. Только не был так холоден и рассудителен, как этот.
— Тогда я хочу угостить тебя чашкой кофе в кофейне тут неподалеку. Это нормально, Аля, когда двое расстаются без ненависти друг к другу. Ты ненавидишь меня?
— Нет. — Покачала она головой, отрицая подобные предположения. На самом деле ведь он ни в чем не был перед ней виноват. Тогда почему она ведет себя как злобная стерва? Алина нервозность разбилась о его спокойствие.
— Тогда пойдем? — Он протянул ей согнутый локоть, предлагая уцепиться за него — март, месяц скользких тротуаров и аврала в травмпункте. Аля поколебалась не много и все же приняла предложение.
— А ты пешком? — Удивленно заметила она, понимая, что не видит нигде его машины. — Где твой субарь?
— На станции.
— Что-то случилось? — Заволновалась девушка, тут же нафантазировав себе всевозможные горести, приключившиеся с машиной и ее владельцем. — Ты попал в аварию?
— Нет, там другое…. — Как-то неохотно отмахнулся он от ее вопроса. — Идем же.
Кофейня, куда Алевтина пришла в сопровождении Бо находилась неподалеку от лицея, стоило лишь пройти несколько домов по широкой аллее. И всю дорогу они не обменялись с ним ни словом. Шли и молчали. Аля не понимала, почему согласилась на это. Возможно оттого, что не смогла подыскать контраргументы к доводам парня. И так было всегда. Он всегда мог убедить ее в своей правоте, а она доверяя ему, всегда безусловно принимала на веру его слова. А еще она понимала, что вопреки всему, сейчас она чувствует себя совершенно иначе, чем полчаса назад. Она замечала то, что происходит вокруг нее на улице, замечала, что весна уже практически вытеснила из региона суровую зиму. Замечала, что теплый ветер пахнет грядущими переменами, так, как он всегда пахнет в конце зимы. Словно она очнулась ото сна, отогрелась в лучах еще высокого, но уже весеннего солнца.
Только рядом с ним она жила, а без него мир погружался в зыбкий сон. В кошмар….
Почему же все так несправедливо вышло?
— Аля…. А-аля-я…. — От размышлений ее отвлек голос Богдана. — Где ты витаешь?
— Я? — Девушка захлопала ресницами, прогоняя дурман. — Нигде. Все нормально?
— Будешь пирожное?
— Нет, спасибо. Только какао.
— Ты же любила эти пирожные.
— Раньше любила. Теперь — нет.
— Как знаешь? — Богдан отложил в сторону меню. — Рассказывай тогда.
— О чем? — Аля смотрела на него и терялась в собственных ощущениях. Было невыносимо от его дружелюбного тона. От его присутствия рядом и от того что он вел себя как ни в чем не бывало. Это окунало ее в прошлое и душу раздирали противоречивые чувства — с одной стороны она видела перед собой своего парня, своего возлюбленного. Того, кого она знала как себя, знала всего его, любила его и принадлежала ему. А с другой стороны он теперь был для нее чужим. Недосягаемым. И таким и должен был для нее остаться. И от этого она чувствовала себя некомфортно, неуютно. Ей безумно хотелось вспомнить и еще раз ощутить его прикосновения, и в то же время она отчаянно боялась этого. Хотелось, чтоб он вернулся к несостоявшемуся разговору о причинах расставания, и в то же время она понимала, как сильно это все усложнит. И ни к чему хорошему не приведет.
— Как учеба? — Богдан ворошить прошлое видимо не спешил. Или не хотел.
— Нормально. — Аля немного расслабилась.
— Раньше было отлично.
— Теперь удовлетворительно.
— Серьезно? — Он нахмурился. — Как же твоя медаль?
Аля неопределенно повела плечами.
— А олимпиада?
— Третий тур провалила, на четвертый не попадаю.
— Что ж ты так, малышка?
— Бо!
— Прости. Вырвалось…. — Он помолчал, а потом осторожно спросил. — Как же твоя мать отреагировала?
— Мне наплевать. — Аля отвернулась к окну, посмотрела на прохожих, спешащих мимо. Потом, кое-что вспомнив, спросила:
— Так что с машиной? Сломалась?
— Нет. — Бо ответил неохотно. — Она готовится к кузнецкой жаре.
— Не поняла. К лету что ли? Так вроде рано еще….
— Кузнецкая жара — это соревнования.
— Какие? — Девушка начала догадываться. — Кто соревнуется?
— Это гонки, Аля. Гонки на машинах. Смотрела фильм «Форсаж»?
— Бо, ты с ума сошел? — Пораженно спросила она, представив все опасности подобного увлечения. — Ты же папе обещал.
— Чуть не сошел. — Задумчиво ответил он. — А папа еще хлеще развлекался в молодости и ему никто не мешал.
Аля не знала, что сказать и стоит ли вообще говорить. Стоит ли лезть в его жизнь с советами. А следующий его вопрос застал ее врасплох, хотя она должна была ожидать его с самого начала, потому что ее волновал тот же.
— Ты с кем-нибудь встречаешься?
— Нет.
А надо было сказать «да». — Подумала девушка, но сказанного, как известно, назад не воротишь. Поэтому она спросила и его тоже.