Час испытания
Шрифт:
– Пограбить, вместе с остальными бандами, - уточнил Мирон.
– Можешь поцеловать все остальные банды в жопу, - произнёс главарь.
– Без моей помощи вам просто не хватит сил, кого бы вы там не позвали, поэтому условия тут ставлю я.
– Без нас тебе тоже не хватит сил, - процедил Гарольд сквозь зубы.
– Поэтому можешь свои условия ставить кому-нибудь другому.
Мирон тихо шикнул на соратника.
– А ты смышлёный, - хохотнул Влас.
– Как тебя зовут?
– Не твоё дело, - ответил следопыт.
– Я тебя и так знаю, "Не твоё дело". Звать
– Сколько взял наших в этом году?
– Больше, чем тебе хотелось бы, - фыркнул следопыт.
– Жаль только, за тебя ещё награду не объявили. Может, пару медяков за твою башку сторговал бы.
Мирон дёрнул его за рукав, пытаясь утихомирить Гарольда. Бандит только расхохотался в ответ на дерзкие речи.
– Твоя башка тоже немногого стоит. Хотя некоторые товарищи страстно хотят её заполучить. Над камином повесить, как трофей. Не побоишься на штурм с нами пойти?
– улыбнулся одними губами Влас.
– Пусть сектанты боятся, - ответил Гарольд.
– Это верно!
– снова рассмеялся бандит.
– Не представляешь, какие убытки я понёс из-за этих ублюдков. За всё время ни одного каравана! Наркоту почти не берут, денег ни у кого нет, на ставки тоже никто почти не тратится! Колоссальные убытки!
При упоминании караванов Мирона передёрнуло как от мороза.
– Я бы эти убытки хотел возместить. Из их казны. Ну и ребятам часть придётся раздать, за труды, - заявил Влас, на клочке пергамента что-то царапая.
– Вот столько, не меньше.
На записке красовалась сумма, которую повстанцы не могли даже представить. Гарольд присвистнул от удивления и наглости бандита.
– Золотом? Столько даже на телеге не увезти, - хмыкнул следопыт. Мирон скрипнул зубами и хрустнул костяшками пальцев.
– Это уже не мои проблемы, - осклабился бандит.
– Кстати, не помешал бы аванс и кое-какие гарантии. А то мало ли, что во время штурма произойдёт.
– Гарантии?
– просипел Мирон.
– Гарантии. Заложники будут идеальным вариантом. Можно даже с обеих сторон, если вы не доверяете моему честному слову.
Следопыт расхохотался в голос.
– Твоё честное слово гроша ломаного не стоит.
– Тогда обменяемся заложниками?
– ухмыльнулся Влас.
Гарольд поглядел на растерянного Мирона. Похоже, дипломатия - это не его стезя. Командир ополчения задумчиво чесал бороду.
– Кого оставим?
– шепнул он Гарольду на ухо.
– Понятия не имею, - ответил тот.
– Заложники должны быть ценными!
– напомнил бандит.
– Я вот, готов отдать вам свою собственную дочь. Родную дочь отдаю!
– Может, Фриду тогда оставим?
– чуть замявшись, спросил Мирон.
Следопыт молниеносным движением взял его за грудки и потянулся за ножом, но оружие отобрали на входе. Пришлось угрожать одним лишь кулаком.
– Я скорее тебя оставлю, чем Фриду, - прошипел Гарольд.
– Аптекаря оставь, он всё равно бесполезен для битвы!
– Совещайтесь быстрее, меня ждут дела, - равнодушно произнёс главарь.
– Мы оставляем аптекаря!
– выпалил следопыт,
– Бергтера здесь многие не любят. Бизнесу мешает. Его прирежут по-тихому, и мою дочурку тогда тоже. На такой обмен я не согласен, - отмахнулся Влас.
– Обмен будет сейчас проходить или перед штурмом?
– спросил Мирон.
– Перед штурмом, у всех на виду, - подтвердил бандит.
– Чтоб никаких сложностей не возникло.
– Тогда мы найдём кого-нибудь достаточно ценного, чтоб ты согласился, - сказал Мирон.
– До скорой встречи.
Лессан дю Фрон уже несколько раз обошёл замок, выискивая слабые места. Задача стояла непосильная, проникнуть внутрь таким образом, чтобы ни та, ни другая сторона ничего не заподозрили. Бородач раз за разом перебирал варианты, включая даже самые безумные. Например, подбежать к воротам, выкрикивая постулаты учения, чтоб его пустили внутрь, или перелезть через неприступную стену на руках. Но каждый вариант сулил только один исход - смерть. Либо от рук повстанцев, либо от стрелы защитников крепости. Со стен за ним неусыпно следили. Стальные наконечники блестели на солнце.
Подземные ходы были закрыты, и снаружи к ним не докопаться. Ровио ходил вокруг стен, как кот, подкрадывающийся к сметане. Дезертир ругал сам себя за то, что пришёл так поздно. С другой стороны, приди он чуть раньше, то сведения о численности, вооружении и планах мятежников так и остались бы тайной. Эта информация могла изменить судьбу города, одна решительная победа навсегда отучила бы горожан противиться своей судьбе, но Ровио был бессилен. Передать эти сведения до штурма было невозможно.
Северная стена замка стояла прямо на берегу реки, возвышаясь над водой. С этой стороны нападения не ждали, все приготовления шли на площади. Ополченцы строили штурмовые лестницы, даже не скрываясь от вражеских наблюдателей. В голову Ровио пришла дерзкая мысль забраться на стену с воды. Нужна лишь только крепкая верёвка, лодка, и небольшая толика везения.
Штурм планировали на рассвете, и у дезертира в запасе была целая ночь. Ночь, которая изменит весь ход сражения, если у него получится незаметно проникнуть в крепость. Повстанцы многое бы отдали за такую диверсию, и если бы в замке не было его соратников, учителей и друзей, то Ровио с лёгким сердцем открыл бы ворота горожанам. Но учение Пастыря слишком глубоко засело в сердце. И верность своим братьям превыше всего.
Его посетила идея попросить помощи у ополченцев. Самозваный капитан расхохотался. Это могло сработать. Он отправился обратно на площадь.
Ополченцы сколачивали из молодых сосен штурмовые лестницы. По плану Мирона, горожане с трёх сторон должны были одновременно пойти в атаку. Первыми, по его замыслу, должны были идти власовские бандиты, за ними остальные банды, и уже в конце, городское ополчение. Но хитрый бандит внёс свои коррективы, потребовав изменить план. Теперь все они делились на три отряда, каждый из которых штурмовал свой участок стены. Скрепя сердце, командир согласился, и должен был теперь лично вести горожан на южную стену.