Час оборотня (сборник)
Шрифт:
— Но согласитесь и вы, они тоже не знают наших намерений, — улыбнулся Виктор Гар. — Помните, как было с центурианами? И учтите, что центуриане были прекрасно информированы о земной жизни и могли ничего не бояться. Или они просто опасались, что земляне могут сознательно отблагодарить их за прежнее центурианское негостеприимство? — Профессор хрипло засмеялся. Помните, какими они казались до смешного осторожными.
— Да помню. И мне все понятно. Но не нравятся мне эти детские игры в прятки с использованием искривленного пространства. Меня это, откровенно
Двенадцать минут спустя они стартовали с первой взлетной площадки экстренной спецлинии. Заместитель председателя Высшего Совета молчал, устало прикрыв глаза. Профессор Виктор Гар чуть заметно улыбался, предчувствуя встречу с представителями чужой цивилизации. Очевидно, он старался представить себе: кто они? Какие? Откуда?
Козуб массировал себе надбровья.
— Почти не спал этой ночью. Поверите ли, просто зачитался. Захотелось прочесть несколько страничек, а опомнился в пять утра. Однако подлетаем! Внимание! — Козуб напряженно всматривался в экран внешней панорамы.
Вскоре включились тормозные системы.
— Вон, впереди! — воскликнул профессор. — Я их вижу! — указал он пальцем на ту часть экрана, где изображение казалось нестойким, дрожащим, хотя недостаточно опытный взгляд ничего особенного не заметил бы. Предлагаю подойти к ним на малой скорости как можно ближе, посмотрим, что из этого выйдет.
— Профессор, потом мы именно так и сделаем. А сперва пройдем с максимальным приближением на большой скорости. Сделаем вид, что мы их не заметили. Интересно, как они на это отреагируют, — возразил Козуб, включая систему автоматического управления полетом.
Участок дрожащего пространства на экране позади них быстро уменьшался.
— Никакой реакции, профессор, правда? Сейчас мы пройдем еще ближе мимо них. Пройдем совсем близко, имитируя аварийную ситуацию.
Машину их довольно-таки сильно тряхнуло. Козуб, не скрывая, многозначительно улыбнулся. Он повернулся и внимательно вглядывался в круговой экран:
— Смотрите, смотрите, они переходят на другую орбиту.
Козуб опять сделал крутой вираж, лег на обратный курс и уже на малой скорости приближался к таинственному объекту, который оставался невидимым за пеленой искривленного пространства.
— Я попытаюсь сигнализировать им, — сказал профессор. — Надеюсь на ваше согласие… — Виктор Гар положил руку на пульт.
— Безусловно, я не возражаю. Но, знаете, ничего хорошего не жду. Предчувствие такое. Точнее — есть некоторые факты, которые ничем не объяснишь, ни с чем не свяжешь… Хорошо, что сейчас появилась возможность кое-что уточнить, проверить предположения…
— Посмотрим, — нетерпеливо перебил его профессор. — Я начинаю. — И он включил периодические световые сигналы, через несколько минут перешел на сигналы когерентными лучами, затем прошелся по всем каналам радиодиапазона.
Немного подождав, вновь повторил все сначала.
Так продолжалось довольно
Время шло, на их сигналы никак не реагировали.
Но вдруг космический объект ожил, вокруг него запульсировали вспышки голубого сияния, и через мгновение, быстро набирая скорость, он устремился в открытый космос.
Минут через десять они догнали таинственных пришельцев, шли на параллельном курсе. Наконец Козуб сердито воскликнул:
— Нелепость. Они будут удирать, пока мы от них не отвяжемся. Надо поднять все машины нашей службы. Вне всякого сомнения, «гости» возвратятся. И если мы их опять заметим, а в этом я уверен, и если они вновь откажутся выйти на связь…
— Не горячитесь, — перебил его профессор. — Ведь нам еще ничего не известно.
— Вы сами не волнуйтесь, Виктор Никифорович, есть вещи, в которых я неплохо разбираюсь, — официально молвил Козуб, прекращая разговор.
Вот так произошла первая встреча землян с маргонами.
7
Вчера я был свидетелем одного случая. Состоялся суд
чести над девочкой, которая будто бы оторвала
травяному кузнечику задние ножки. Никто не находил
этому никакого оправдания. Огласили приговор,
предстояло наказание — ее должны побить. Но вдруг
один из мальчиков встал на ее защиту.
— Вы только подумайте, — крикнул он, — разве она
могла оторвать кузнечику ножки?! Вы посмотрите,
какая она красивая и какие у нее добрые глаза! Она
не могла этого сделать!
Антон Сухов позвонил, почему-то думая, что, как и в прошлый раз, дверь откроет старушка с морщинистым лицом. Но перед ним появилась сама Гиата. Она мило улыбнулась, увидав Антона.
Гиата была в рабочем комбинезоне и ледровом фартуке с пятнами какой-то розовой жидкости.
— Ты работаешь? — спросил Сухов.
— Я всегда работаю. И в любое время могу не работать. А почему ты спрашиваешь? А-а-а, тебя смутила моя одежда…
— А где мать и твой сын Серафим? — сам не зная зачем, уточнил Антон.
— Ты хочешь их видеть? Серафимчик уже спит. Я его уложила с полчаса назад. И мама отдыхает. Но я могу разбудить… если хочешь.
— Нет, нет, не нужно. Я просто…
— Вот ты какой. Спрашиваешь просто так. Ты любишь поговорить? лукаво смотрела на него женщина. — Или зашел немного развлечься?.. Но это же не в твоем характере.
— Гиата, ты меня звала, вот я и пришел. Если ты работаешь, я не стану тебе мешать.
— Проходи в кабинет, Антон.
Только сейчас Сухов заметил на дверях красивые резные ручки. Многое здесь было сделано под дуб. Конечно, это синтетическая пленка, но очень искусно изготовленная. Помещение имело нарядный вид.