Час Пандоры
Шрифт:
– Отлично. Я беру ручку.
Мужчина продиктовал нужные номера, вместе со знакомыми инструкциями, как дозвониться до них с обычного телефона и как добиться, чтобы каждый номер работал в режиме пейджера.
– Должен предупредить вас, что телефоны не рассчитаны на работу во время полета. Если у кого-то антенна рядом с окном, это может сработать, но больше похоже на то, что этого не случится.
– Понятно. Я не сомневаюсь, что вам известно, кому именно принадлежат эти номера, верно? – спросил Расти.
Еще пауза.
– Ладно, учитывая обстоятельства, скажу. Один зарегистрирован на имя Карла Уилхойта из Эн-би-си, а второй принадлежит... я не могу прочитать имя... некоему Ланкастеру, из Манассаса, штат Виргиния.
– Отлично. Огромное спасибо!
Расти снова вышел на линию и набрал первый номер. Мужской голос ответил практически сразу.
– Уилхойт.
– Вы Карл Уилхойт?
– Да. Это ты, Билл? Ты еще не получил мое установленное время прилета?
– Мистер Уилхойт, это Расти Сэндерс из ЦРУ. Вы на борту «боинга», следующего рейсом шестьдесят шесть компании «Квантум»?
– На борту? Слава Богу, нет! Я освещаю это событие. Мы на борту частного самолета и возвращаемся в Нью-Йорк. Как вы узнали этот номер?
– Извините за беспокойство. – Расти нажал на рычаг и набрал второй номер. После восьми гудков на линии раздались слова, записанные на пленку:
«Очень жаль, но телефон системы „Иридиум“ не отвечает на ваш сигнал. Человек, которому вы звоните, получит сообщение, что ему звонили. Пожалуйста, наберите код страны, код города и номер телефона для ответа и назовите ваше имя после звукового сигнала».
Расти повесил трубку, потом снова набрал номер. Шерри стояла рядом и притоптывала ногой.
– Расти, четырнадцать минут! Осталось четырнадцать минут.
Он кивнул.
– Я знаю, знаю.
Снова раздались гудки. Четыре, пять, шесть, семь. Снова включилась запись, Расти приготовился нажать на рычаг, как на другом конце раздался женский голос.
– Алло?
– Гм, это не запись?
– Нет. Простите, кто это звонит?
– Это, гм, – Сэндерс посмотрел в свои записи, – миссис Ланкастер?
В голосе на другом конце линии послышалось удивление.
– Нет. Вам нужен Ли Ланкастер?
Посол! Это телефон посла!
– Да-да, это так. С кем я говорю?
В кабине Джеймс Холлэнд услышал какое-то предупредительное попискивание, которого он никогда раньше не слышал. Если это «боинг», то такой сигнал ему не знаком, и его опытный взгляд проверил почти всю приборную доску, потом писк прекратился.
Рейчел знала этот звук, но в окружении всех этих приборов, дисков и шкал, она решила, что это одна из функций самолета.
Когда сигнал раздался снова, она сообразила, что пищит ее сумка.
Рейчел достала телефон системы «Иридиум» и включила его.
– Это Рейчел Шервуд, – сказала она после запинающихся попыток Расти внести ясность. – Я помощник посла по административным вопросам. С кем я говорю?
– Это доктор Расти Сэндерс из ЦРУ. Я звоню из Вашингтона. Слушайте меня внимательно, мисс Шервуд. Это очень важно. Вы можете взять этот телефон, пойти в кабину пилотов, немедленно передать трубку капитану, и если я потеряю связь, попросить его держать телефон у окна и подождать, пока я перезвоню?
– Конечно. Я уже там, и капитан рядом со мной. Не вешайте трубку.
За тысячи миль в вашингтонской гостинице Расти Сэндерс почувствовал себя выбитым из колеи. Что это значит: «Капитан рядом со мной»?
Рейчел протянула трубку Холлэнду, который аккуратно взял ее своей большой рукой.
– Говорит капитан Джеймс Холлэнд.
– Капитан? Вы командир «боинга», следующего рейсов шестьдесят шесть, компании «Квантум»?
– Да. Кто вы такой?
– Я работаю в ЦРУ, капитан. Доктор Расти Сэндерс. Мне необходимо, чтобы вы меня внимательно выслушали. То, что я собираюсь сказать, прозвучит очень странно, но если вы не станете меня слушать и не будете действовать немедленно, последствия могут быть фатальными.
– Наше положение уже фатально, доктор. Разве вы не слышали?
– Капитан, пожалуйста, послушайте. Вы знаете, что в Исландии провели вскрытие тела профессора Хелмса?
– Да. И я знаю, что средства массовой информации всего мира сообщили, что результаты положительны.
– Это неверно, капитан. Я говорил с главным патологоанатомом в Исландии. Судя по всему, профессор умер от сердечного приступа. Нет никаких признаков активного вируса. Я знаю, что во Франкфурте у него был жар, но и это могло быть симптомом сердечной недостаточности.
– Это правда?
– Да, сэр. Но это не доказывает, что он не был носителем вируса, хотя и указывает на то, что не вирус убил его. И еще, капитан, я лично уверен, что большинство из вас вообще не заразились. Все это может оказаться ложной тревогой. Если даже профессор нес в себе вирус, но он не был в контагиозной стадии, вирус не мог путешествовать по самолету.
– Доктор, мне жаль, что приходится говорить вам это, но у нас уже есть больные на борту. Маленькая девочка. Высокая температура и симптомы, напоминающие грипп.
Расти быстро все просчитал и кивнул.
– Слишком рано, капитан. Это не может быть немецким вирусом. Еще не прошел нужный инкубационный период. Пока никто не может заболеть.
– Очень хорошо. Так чему, как вы боялись, я не поверю?
– Капитан, вы должны изменить курс. Меньше чем в тринадцати минутах лета вас поджидает некий самолет, чтобы сбить вас. Я убежден, что атака спланирована высокоэффективной иранской террористической организацией «Акбах». Я не знаю точно, какого типа самолет вас подстерегает, но мне известно, что в их распоряжении координаты вашего следующего пункта. Мы... перехватили послание на арабском языке. Кстати, немедленно отключите ваш радиоответчик. У них есть код.