Чаша чужой души
Шрифт:
– Да не мог я! – взорвался маг, и Робин порадовался, что они сейчас в стороне от лагеря и их навряд ли кто-то услышит. – Что мне говорит владелец чаши, то я и делаю! Беспрекословно, как тупая марионетка! И поспорить даже не могу!
Выпалив это, Кир устало вздохнул и сполз по дереву спиной. Отвернулся, руки безвольно повисли. Маг выглядел так, словно из него разом вынули все кости.
– Что, доволен? Получил ручную зверушку и радуешься? – огрызнулся он в ответ на молчание Робина, пряча за наглостью страх, и решился поднять глаза на своего хранителя.
Но наёмник продолжал молчать,
– И ничего нельзя сделать? Ты никак не можешь этому сопротивляться? – наконец сказал Робин, по-прежнему стоя над Киром неумолимым стражем.
ГЛАВА 3
Маг тяжело вздохнул, оттягивая момент ответа, потом окинул наёмника злым взглядом, а затем всё-таки ответил. Чувствовалось, что сейчас он считает Робина своим врагом номер один. Ещё бы, он фактически признался, что является его абсолютным рабом!
– Ничего… Я ничего не могу сделать с прямым приказом.
На какое-то время повисла тишина.
– Как должна звучать фраза, чтобы ты повиновался?
– Чего?
– Спрашиваю, как должна быть построена фраза, чтобы она для тебя прозвучала приказом?
Кир задумался. Он не понимал, куда клонит наемник, но и уйти от этого уже было нельзя. Раз тайна, состоящая в том, что он настолько зависим от этого демонова артефакта, уже раскрыта, осталось только выложить последние карты на стол, и его партия будет сыграна, а жизнь, возможно, закончена… В голове у мага стало пусто, чувства словно подёрнулись липким туманом; во рту стало горько, к горлу подкатил ком, а все мышцы превратились в кисель. Он сам себе напоминал слизня, которому уготовано мерзкое бесхребетное существование.
Кир пожал плечами.
– Я должен понимать, что это именно приказ. Например, мягкую просьбу я могу попробовать оспорить, опять-таки, если, по ощущениям, её выполнение не обязательно.
– Можно задать условия команды?
– Что ты имеешь в виду?
– Если ты связан с чашей так, что полностью снять принуждение нельзя, можно ли ограничить это воздействие? Например, договориться о том, что фразы, начинающиеся с твоего полного имени, будут приказом, а все остальные обращения, такие, как «Кир», «белобрысый», «дурак» и прочие, не будут иметь приказной силы?
– За «белобрысого» ответишь, – ухмыльнулся Кир.
Похоже, наёмник не собирался его порабощать. Такие условия магу понравились: во всяком случае, он сможет нормально разговаривать с Робином и не мчаться выполнять не пойми что при малейшем намёке, ему это уже порядком надоело.
То Робин вздумал рассуждать вслух, что по жаркой погоде в дороге нужно много пить воды, и Кир как ненормальный за день выхлебал чуть ли не ведро. Наёмник же не додумался уточнить, что значит «много».
В другой раз он сетовал, что обоз еле ползёт, и Кир гнал лошадь впереди телег, да ещё незаметно подгонял чужих лошадей. Они тогда за полдня сделали больше, чем планировали пройти за день, только вот животным потом пришлось давать длительный отдых. По счастью, ни купец, ни начальник обоза заклинаний Кира не заметили, списали всё на новую яичную добавку к корму животных.
Робин белобрысое
Кир подобрался. Он сосредоточился на потоках магии вокруг, аккуратно потянулся по связующим нитям к чаше. Кажется, это может сработать. Всё еще сидя на сырой земле под деревом и чувствуя, как его начинает пробирать ночной холод, Кир серьёзно посмотрел на Робина.
– Если ты уверен в своём решении, возьми чашу в руки и повтори всё вслух. Надо сформулировать идею как можно яснее, а я должен буду подтвердить. Потом проверим, получилось ли.
Робин достал чашу из хранильницы, задумался ненадолго, а потом, взяв артефакт обеими руками, громко и чётко озвучил своё решение. Знать бы ещё, к чему это приведёт и не сглупил ли он.
Кир поднялся на ноги.
– Подтверждаю, – серьёзно произнёс маг и добавил несколько странных слов, видимо, какое-то заклинание. Потом закрыл глаза, прислушиваясь к своим ощущениям. Вроде ничего не поменялось? Или?..
– И как? – спросил Робин, чувствуя себя полным пнём.
Стоит ночью, в почти полной темноте, в сыром лесу вдали от лагеря, обнимает какую-то волкодлакову дырявую чашу и пытается ослабить собственную, как оказалось, немалую власть над белобрысым магом-недоучкой!
Ну не дурак ли он после этого? Другой бы воспользовался ситуацией, радовался, что обзавелся персональным рабом с магическими способностями, а он… он так не мог. И именно поэтому не уехал из деревни сразу, как только понял, что во что-то влип. И именно поэтому не смог бросить мага, наплевав на того с высокой башни. Робин слишком хорошо знал, как тяжело бывает пережить предательство, после того, как от них с отцом ушла мать. И не хотел быть похожим на неё.
– Сейчас проверим. Прикажи что-нибудь, – с азартом предложил Кир.
Робин пожал плечами.
– Скачи на одной ноге! – буркнул он первое, что пришло в голову.
Кир посмотрел на него, как на идиота.
– Кир, скачи на одной ноге! – уже уверенней произнёс Робин, не обращая внимания на выразительный взгляд мага.
– Кирилл, скачи на одной ноге! – в третий раз приказал наёмник.
Кир открыл рот, чтобы сказать что-то явно нелестное, вдруг замер, выпучил глаза, поднял одну ногу… и принялся подпрыгивать, ругаясь, как последний грузчик. И где только слов таких понахватался? Не в храме у настоятельницы же! Робин ошалело на него смотрел, стараясь не прислушиваться к тому, какими словами маг костерит непутевого наемника, который не смог придумать ничего умнее.
– Да чтоб тебя… волкодлак покусал… скажи, чтобы я остановился! У меня самого не получается! – вопил Кир, подпрыгивая на одной ноге.
– Кир, всё, хватит! – приказал Робин, и ничего не произошло. Выслушав еще несколько «лестных» эпитетов в свой адрес, Робин рявкнул:
– Кирилл, достаточно!
Маг, наконец, замер и прислонился к дереву, давая отдых уставшей ноге.
– Ну, ты… блин… ничего умнее придумать не мог? На этих кочках шею свернуть – раз плюнуть! Ты что, совсем ополоумел?!