Чаша и Меч
Шрифт:
Фенрир быстро вывел ее из толпы и, продолжая обнимать за плечи, почти понес к стоянке. Удивительно, но их уже ждали. Два молодых свинфилкинга — один с ключами от Хаммера, а второй с белой шубкой в руках.
Дальше все происходило как во сне. Фрейя почувствовала, как ее пристегнули ремнем безопасности и накрыли белым мехом. Затем взревел мотор, и машина помчалась к закрытым воротам. Берсерк несся прямо на широкое железное полотно, даже не думая тормозить, и оно сначала медленно, а потом все быстрее поползло в сторону.
— Куда мы едем? — Спросила
— В Уппсалу.
ГЛАВА 23
Фенрир гнал машину, не разбирая дороги. Костяшки его пальцев, сжимающих руль, побелели. Затем прямо на глазах они начали темнеть, удлиняться и трансформировались в медвежьи когти.
— Ты превращаешься в чудовище. Прекрати.
Неожиданная панка в ее голосе подeйствовала, как холодный душ. Его женщина права. н не должен пугать ее. Надо взять себя в руки и все хорошо обдумать.
Вероятно, унижая Фрейю перед всей Стаей, Бьярн надеялся унизить всех Хорфагеров и отстоять свою репутацию, по которой уже порядком потоптался мальчишка Орвар. Вот только он не подумал, что попытавшись осквернить то, что принадлежало ему, Фенриру, он тем самым оскорбил берсерка.
Спать с ней, брать ее снова и снова и чувствовать, как ее тело откликается ему, в последние дни cтало для него самой большой радостью. И страх этой радости лишиться — единственным слабым местом в закаленной годами лишений и боли броне.
До сих пор он был уверен, что сердце его давно превратилось в маленький холодный камешек, по непонятной причине все еще болтающийся в грудной клетке, но теперь оказалось, что оно бьется, кровоточит от боли и пылает яростью.
— Ты отдашь меня ему?
Боль в руке уходила, как вода в песок, и теперь Фрейя чувствовала только усталость и слабость.
— Ты моя женщина, я не отдам тебя никому.
— Но он твой хозяин. Он может тебе приказать.
Захотелось вырвать из кoлонки руль или хотя бы разбить кулаком торпедо. Лишь бы не слышать презрения и горечи в ее голосе.
— Не может. Я дал клятву сражаться за него. Больше я ему ничего не должен.
— Значит, ты не сможешь его убить?
Он и не хотел. До сегодняшнего дня. Несмотря на обрывки воспоминаний и смутную уверенность, что именно Бьярн Лунд повинен в смерти матери, Фенрир никогда даже в мыслях не покушался на жизнь ярла.
Да и какой в этом был смысл? Убийцей и палачом Стаи он стал по собственному выбору. Уродливому чудовищу самое место в темноте. Там он и собирался оставаться, пока однажды хрупкая девушка с длинными косами не перевернула всю его жизнь с ног на голову.
Ярл был единственным связующим звеном между позабытым прошлым Фенрира и настоящим. Может быть, берсерк верил, что однажды Бьярн расскажет, кем на самом деле были его родители, и что с ними сталось?
Теперь это было неважно. К троллям прошлое. Он должен был удержать свое настоящее и спасти будущее. Их общее с Фейей будущее, как ему мечталось. Может быть, однажды она пеестанет ненавидеть его? На большее он и надеяться не смел. Большего он и не заслуживал.
Запах кови снова иглой понзил ноздри. Он повенул голову в стоону Фрейи и принюхался. Вяд ли это было возможно, нo в свете потолoчной лампы лицо девушки казалось белее ее шубки. Губы посинели, а под глазами пролегли темные тени.
енир резко свернул к обочине и удаил по тормозам. Фрейя безжизненной куклой денулась вперед и пoвисла на ремне безопасности.
Но язвить не перестала:
— Поосторожнее. Не дрова везешь.
Он выпрыгнул из машины, обошел ее и распахнул дверцу со стороны пассажирского сиденья.
— В чем дело?
Сил у нее было не больше, чем у котенка. Глупо было даже пытаться оказать сопротивление. Берсерк отстегнул ремень, развернул девушку коленями к себе и отбросил в сторону шубку.
— А ну-ка, покажи!
Рукав платья насквозь пропитался кровью. Пару секунд мужчина беспомощно смотрел на ее руку, затем сорвал с шеи галстук.
— Что же ты творишь, дурочка?
В его голосе слышалась такая боль, словно резали его самого. Фрейя прислонилась к спинке сиденья и бессильно прикрыла глаза. Ну, дурочка или не дурочка, а вся Стая видела, как Бьярн Лунд трясется от страха, стоя перед ней. И у нее был реальный шанс покончить с ним ещё сегодня. Пока этот Черный пес не учуял запах ее крови.
— А не найдется ли у тебя капельки бренди?
Конечно, бренди у него был. Все в том же маленьком термосе в отделении для перчаток. Там же лежало и еще кое-что. Подождав, когда девушка завернет крышку и вернет фляжку ему, Фенрир достал из бардачка маленькую кожаную кобуру на коротком ремне, затем резким движением закинул длинный подол ей на колени, почти полностью открыв бедра.
— Глок 42. Длина ствола три с четвертью дюйма. Калибр 0.38.
Забавно, именно такой она клянчила себе в подарок на весемнадцатилетие. Отец сказал, что оружие женщины ее разум, а не пистолет. А мама сказалa, что красивой женщине оружие вообще не нужно, за нее будут сражаться мужчины.
— Я не умею стрелять.
— Научу. Послушай, Фрейя. — Фенрир был очень серьезен. Он обернул ремень вокруг ее бедра и застегнут пряжку. Проверил, не слишком ли туго затянуто. — Я клянусь, что буду защищать тебя до последнего вздоха. Ты не должна больше делать с собой ничего такого. Хорошо?
— Хорошо.
— Тогда считай, что это мой «утренний дар» [43] .
Под вкрадчивыми касаниями его теплых пальцев хотелось развести колени в стороны и закрыть глаза. И пусть делает, что хочет. Потом ее замотали в спальный мешок, что, оказывается, хранился в багажнике. А свернутую шубку положили под голову вместо подушки.
43
Утренний дар — подарок, который муж делает жене после первой брачной ночи