Чаша и Меч
Шрифт:
Фрейя смотрела в его ссутулившуюся узкую спину с нескрываемым торжеством. Боль обжигала и выкручивала ее руку, но она впервые после смерти отца чувствовала себя почти счастливой. Боги услышали eе просьбу и ответили ей.
— Мне нужно попудрить носик, — сказала она Фенриру.
ГЛАВА 22
Уборная в доме Бьярна Лунда была устроена с размахом. Во всяком случае, здесь тоже не поскупились ни на позолоту, ни на бархатные портьеры с шелковой бахромой.
То,
— Есссс!
Наконец-то ее замысел дал результат. Вырезанная ножом на белой коже руна вспухла и покраснела. В нескольких местах, шрам лопнул, словно плохо сделанный шов, и сочился кровью. В кармане лежал чистый платок, но перевязывать вновь открывшуюся рану она не стала. Пусть лучше она истечет кровью до смерти, но то же самое случится и с ее врагами.
Звук приближающихся шагов и громко хлoпнувшая дверь заставили ее насторожиться. Надо было привести себя в порядок и вернуться в зал. Возможность встретиться сейчас с Бьярном Лундом лицом к лицу она не пропустила бы ни за какие сокровища мира.
— Ненавижу эту суку!
Хорошо знакомый голос заставил девушку замереть и насторожиться. Судя по дробному перестуку каблуков, Турид металась по уборной, как наскипидаренная кошка.
— Успокойся и приведи себя в порядок. — А это ее мать, Сигрид. — Фрейя Хoрфагер сказала вслух то, о чем нунд думает постоянно, хоть и предпочитает помалкивать. Ты сама знаешь, что он помешался на золоте нибелунгов.
— Но это же сказка, мама! — Злость бурлила в Турид и требовала выхoда. — Никто в нее давнo уже не верит.
— Сказка, говоришь? — Судя по тому, что цоканье затихло, Сигрид заставила свою дочь остановиться. — В Стае ещё живы старики, которые видели его собственными глазами. Последний раз оно вернулось к отцу Хокона Старoго и помогло нам всем уцелеть в той страшной войне, когда люди убивали друг друга миллионами.
— Мама, но он же не найдет его. Говорят, что золото приходило только к Инглингам.
Фрейя за cвоей портьерой насторожила уши. Похоже, Турид была неплохо осведомлена. Возможно, она успела порыться в бумагах Анунда. Или даже в тех, что вывезли из кабинета отца.
— Кто его знает, — задумчиво ответила Сигрид. — После исчезновения Хокона Молодого от Инглингов остался только пшик, но есть их потомки: Хорфагеры, Скьёльдунги, Фолькунги, Вёльсунги. И у всех у них есть наследники и… наследницы.
— Ты на что намекаешь, мама? — Голос Турид перешел в змеиное шипение. — Ты думаешь, Анунд меня бросит? Это же бесчестье!
— Уж пора бы понять, что с тех пор, как сын Пешника стал ярлом, о чести в Стае все позабыли. Здесь каждый сам за себя, особенно теперь, когда власть Бьярна слабеет. Хевдинги только и ждут, когда он пошатнется, а отец Анунда один из сильнейших. Как думаешь, нужна будет наследнику нового ярла безродная жена? От тебя избавятся, как от грязной подстилки.
Фрейя мстительно усмехнулась. Похоже, пока она сидела в своем Розенгарде в стороне от всех дел, в Стае произошло много чего интересного.
— И что же мы будем делать, мама?
Человек не услышал бы слов, которые прошептала Сугрид на ухо своей дочери. Но Фрейя человеком не была.
— Мы поторопим свадьбу. А потом тебе нужно быть на сторoже, чтобы не пропустить момент. Лучше остаться богатой вдовой, чем разведенкой или брошенной евестой, дочка.
Фрейя снова опустила глаза на свой шрам. Похоже, здесь помощь богов не понадобится. Не зря Гудрун предсказала Анунду смерть от яда. Кажется, горе пробудило в ней пророческий дар. Два предателя уже утонули, третьему, судя по всему, предстояло быть отравленным. Аминь.
Задерживаться в уборной дальше было нельзя. К счастью, обе змеи расползлись по кабинкам, и девушка смогла покинуть свое укрытие. Вот только уйти просто так она не могла. Наверное, взял верх непокорный язвительный нрав.
Схватив с мраморной столешницы флакон с жидким мылом, она oткрутила крышку и щедро плеснула на пол. Вот теперь мы в расчете, Турид. Желаю хорошо повеселиться.
— Ты в порядке? — Фенрир просканирoвал взглядом лицо Фрейи.
Она действительно была бледна. го ноздри чуть дрогнули. Едва заметный запах крови заставил его подобраться, как зверя перед прыжком.
— Да.
Она погладила его по руке и чуть усмехнулась, уcлышав за спиной потрясенный вздох. Вот так, смотрите все — маленькая девочка ласково треплет самого опасного убийцу по обе стороны Эресуннского пролива.
— Моя мать здесь?
Она в который за сегодняшний вечер раз оглядела зал.
— Думаю, ее мы не увидим. Бьярн не так глуп, чтобы показывать всем свою слабость.
Да уж, чего у матери не отнимешь, так это чутье на слабые места. Жена Магнуса Хорфагера при желании способна была зарезать даже пилочкой для ногтей. И, надо отметить, что после смерти мужа такое желание у нее появилось.
Стоя рядом с берсерком, Фрейя ждала, когда ярл даст им знак подойти к нему. В том, что он не упустит случая поглумиться, она не сомневалась. Так что следующие минут двадцать она была полностью занята — боролась с желанием выпить второй бокал вина. Вот только позволить себе это она себе не могла. Рукав платья медленно напитывался кровью, боль в руке все усиливалась, хотя, казалось бы, куда уж больше. Голова ачала медленно кружиться.
А Бьярн не торопился, специально задерживая эйги рядом с собой.