Чаша и Меч
Шрифт:
И подмигнул.
А ведь это правда. Орвара не было рядом, когда Гудрун напророчила позорную смерть предателям ее мужа. И сама она до сих пор не нашла в себе силы, чтобы подробно пересказать брату события той страшной ночи. Так что Орм с Оскаром утонули не просто с легкой руки брата, а по воле богов. Вот так-то.
Как бы то ни было, но малина снова казалась сладкой, а творог нежным. А Фенрир с Орваром за обе щеки уписывали завтрак — Нора уже с ног сбилась подкладывать им ещё и еще. И между кашей с молoчными пенками и яичницей с беконом обсуждали текущие дела.
Фрейя оставила
— Нюх у него, как у оборотня, — пояснил рвар, — даром что человек. Сразу понял, откуда ветер дует. И сообразил, что мы сможем быть взаимно полезны друг другу. Мы убираем с улиц наркоторговцев и грабителей, благодарные обыватели голосуют на выборах за нашего кандидата, а он обеспечивает нам выгодные коммунальные заказы. А?
Ага, хотелось ответить Фрейе. На ее глазах обретали реальные черты планы отца. Если дела пойдут на лад, года через два-три Стая сможет воплотить более амбициозные проекты, в которых найдется место всем ее членам, от простых солдат, умеющих лишь сражаться и убивать, до подготовленных Магнусом Хорфагером хакеров, финансистов и юристов. Сопровождение грузов через пиратские воды. Торговля с находящимися под санкциями государствами. Операции с криптовалютой, в том числе и на черном рынке.
Черный Фенрир, обеспечивающий беспрекословное подчинение оборотней, и Орвар, со временем обещающий стать таким же дальновидным и ловким дельцом, как его отец, смогут в полной мере вернуть былoе величие и силу свеаландской Стае.
Вот только… все это пустые мечты. Ничего не будет, ни союза с городcким Советом, ни многообещающего будущего. А все из-за Бьярна Лунда — ядовитого гнойника на теле Стаи, отравляющего жадностью, трусостью и ложью всех меняющих шкуру.
Фрейя резко отодвинула чашку и, пряча внезапно нахлынувшие слезы, быстро вышла в холл. Орвар догнал ее уже на лестнице, обнял и усадил прямо на свеженатертую воском ступеньку. Некоторое время они сидели молча. Первым заговорил брат:
— Я примирился с ярлом, и теперь мы все можем жить здесь.
Девушка глубоко вздохнула и прислонилась головой к его плечу. Через некоторое время к ней вернулась способность говорить:
— Не пытайся меня утешить, Орвар. Мы с тобой знаем, что это только до альтинга. А потом…
А потом ее брат и ее мужчина с мечами в руках войдут в огороженный рубеж, чтобы сразиться друг с другом. И выйдет оттуда только один из них.
— Ты же знаешь, ни я ни он не сможем отказаться. — Тихо произнес брат. — меня будут считать нидингом, если я не отомщу за отца, а Фенрира, если он нарушит данную ярлу клятву.
Она все прекрасно знала. Ни трусу ни клятвопреступнику не было места в Стае. В книге судеб были страницы, которые можно было написать только кровью — своей или чужой. Вот единственный выбор, который боги предоставляли своим детям. И любой исход грозил необратимой утратой как для всей Стаи, так и для одной маленькой девушки, что сидела, скорчившись, на верхней ступени лестницы.
— Ничего, Фрейя, ничего. — Теплая ладонь брата легла между лопаток. — Я говорил с мамой. Гримхильд, старая вёльва, умеет варить мед забвения [61] . Ты сможешь уехать или останешься в Стае и будешь жить долго и счастливо.
61
Мед забвения — волшебный напиток, позволяющий забыть прошлую любовь или несчастья
— Нет, Орвар. После альтинга не будет уже счастья никoму из нас.
Он лишь вздохнул в ответ:
— Сейчас мне тоже так кажется. Фенрир достойный муж, и лучшего ярла для Стаи я бы и не желал. Но если победит он, ярлом останется Бьярн.
— Надолго ли? — Пробормотала девушка.
Брат только хмыкнул.
— Думаю, до следующего дня, потому что каждый из хевдингов воткнет в землю свое копье и пошлет зов собственой стае.
— А Фенрир? Он мог бы собрать свою стаю?
— Не знаю. Он рожден быть вождем, это ясно даже младенцу, но…
Да, было одно «но», перешагнуть через кoторое не мог ни один меняющий шкуру. Не доверяй мужчине, который не знает имени своего отца и отца его отца. Какими бы достоинствами ни обладал берcерк, для эйги он так и останется безродным приемышем Бьярна Лунда. И как бы не притягивала оборотней сила Фенрира, ни один не согласится принести клятву ему.
— А если победишь ты?
Орвар нахмурился так, словно его самого не радовал подобный исход:
— Будет то же самое, только сначала Стая затравит Бьярна. А потом мы сможем похоронить отца в нашем родовом кургане.
— А потом?
— А потом я останусь со своим свейтингом, может быть, ещё кто-то захочет присоединиться ко мне. Думаю, мы уедем, как это и планировалось с самого начала.
— Ты не сможешь занять место ярла?
— Сомневаюсь. Я могу обмануть охранную систему банка, взломать секретные архивы, придумать хитрую махинацию, но и все на этом. В организме Стаи я ее рука. Моет быть, даже мозг. Но сердце у нее одно — Фенрир.
Девушка ткнулась лицом в твердое плечо брата с такой силой, чтo даже нос заболел:
— Что же нам делать, Орвар?
— Помнишь, как мы с родителями ездили на рыбалку в Норейг?
— Уууу, — прогудела Фрейя, не отрывая лица от майки брата.
— Помнишь, нам показывали место, где должна стоять лодка во время прилива? Чтобы вода сама вынесла ее на пляж, и нам не пришлось работать веслами?
— Уууу, — подтвердила она.
— Я думаю, если мы будем поступать правильно, как велит долг и честь, боги выведут нас к безопасному месту. Понимаешь, — он легко коснулся губами ее пушистой макушки, — поступать по совести и чести — судьба эйги. И если не пытаться обмануть судьбу, все закончится так, как и должно было.