Часовня "Кловер"
Шрифт:
— Какого рода клиенты?
— В основном они предоставляют услуги по защите для тех, кто готов заплатить. Несколько местных предприятий в Клифтон-Фордж. Вот откуда я родом. Они проводят подпольные бои по всему штату и получают прибыль от каждого боя. Но их крупнейшие клиенты — контрабандисты наркотиков. Клуб обеспечивает защиту грузов, поступающих из Канады. Они следят за тем, чтобы наркотики не были украдены или пойманы копами.
— Канада? — спросила я. — Я думала, что большинство импортируемых наркотиков поступает через наши южные границы.
— Лекарства, изготовленные
— Итак, я предполагаю, что каким-то образом вся эта незаконная деятельность привела к убийству твоей матери? — спросила я.
— Да. Папина организация расширялась, и они разозлили конкурирующую банду. Они отомстили тем, что пришли к нам домой посреди гребаного дня и казнили мою мать, пока она работала в саду. Мы с братом нашли ее, когда вернулись домой из школы.
Острая боль пронзила мое сердце и поселилась в животе.
— Я не знаю, что сказать.
— Нечего и говорить, Эмми. Просто мне нужно, чтобы ты поняла, на что была похожа моя жизнь.
— Хорошо. — кивнула я.
— Когда я был маленьким, я не мог дождаться, когда окажусь в клубе. Потом, после смерти мамы, я не мог дождаться, когда смогу вырваться на свободу. Отец отомстил, положил конец тому другому клубу, а потом вел себя так, будто все было в порядке. Он продолжал расширяться и копать глубже в подполье. Он ни разу не признался, что его желание быть самым могущественным клубом на Северо-Западе является причиной того, что у меня нет матери.
Я покачала головой, но промолчала.
— Это вызвало большую напряженность между папой и мной. Он всегда планировал, что я возглавлю клуб, но я ясно дал понять, что не собираюсь этого делать. Мне исполнилось восемнадцать за неделю до окончания школы, я получил диплом и уехал в Колорадо. Я начал обучение там, чтобы стать механиком-дизелистом. Пару лет спустя я получил сертификат и начал работать в гараже.
— Это тогда ты встретил меня?
— Да, — сказал он, — именно тогда я встретил тебя. Я и те ребята, с которыми был, все вместе работали в гараже в Колорадо. Мы решили по наитию съездить на выходные в Вегас.
Я отхлебнула виски.
— Почему ты уехал из Колорадо?
— Мой младший брат заканчивал среднюю школу. Я подумал, что, если бы я жил в Монтане, возможно, смог бы убедить его жить со мной и не вступать в клуб. Вакансия на пожарной станции была открыта, и я решил попробовать. Бросил работу механика и переехал в Прескотт.
— Он вступил в клуб?
— Да, — он нахмурился, прежде чем проглотить остаток своего напитка огромным глотком.
Мы сидели в тишине, но мое сердце билось все громче и громче. Я сделала несколько неровных вдохов и проигнорировала нервную энергию, скопившуюся в моем животе.
Потому что это был конец.
Я цеплялась за Ника, или идею Ника, почти десять лет. После сегодняшней ночи все будет кончено. Я смогу жить дальше
— Почему ты бросил меня? — задавать этот вопрос было больно.
— После того, как ты уснула, мне позвонил отец. Он поругался с другим клубом. Снова. Одного из молодых парней в папином клубе застрелили. Он был моего возраста, мы выросли вместе. В любом случае, папа сказал, что они получали угрозы в адрес членов семьи. Что и я, и мой брат были в опасности. Сказал мне прикрывать спину.
Мой нос начал гореть, и я почувствовала слезы.
Это было его оправданием? Что его уход был для моего же блага?
Мужчины принимали решения от моего имени всю мою жизнь. Решения без общения. А потом говорили, что это было к лучшему, и ни разу не потрудились спросить, как я себя чувствовала.
— Я никогда не хотел причинить тебе боль, Эмми, — сказал он. — Но со мной ты не была в безопасности. Не тогда. Они бы пришли за тобой и твоими деньгами. И я не мог рисковать твоей жизнью. Я бы не стал рисковать тем, что тебя убьют, как мою мать. Поэтому ушел.
Я закрыла глаза и позволила слезам потечь по щекам.
Меня не удовлетворяло такое объяснение. Я хотела чего-то другого.
Такого, где его под дулом пистолета выгнали из гостиничного номера и держали в плену девять лет. Подобное объяснение заставило бы боль в моем сердце утихнуть. Вместо этого, его решение уйти, не поговорив со мной, сделало это еще больнее.
Он опустился на колени рядом со мной, прежде чем поставить мой виски и взять мои руки в свои.
— Мне жаль. Мне так чертовски жаль, Эмми, — прошептал он, покрывая мои руки поцелуями.
— Почему ты мне ничего из этого не сказал? — спросила я. — Ты мог бы сказать мне еще тогда. Мы могли бы что-нибудь придумать.
— Потому что я знал, что, если снова посмотрю в твои глаза, я никогда тебя не отпущу. И ты была слишком хороша для такой жизни. Тебе нужен был кто-то, кто мог бы дать тебе гораздо больше, чем когда-либо мог я.
Он совершенно сбил меня с толку. Если я была слишком хороша для его жизни, тогда почему он так сильно давил на меня на этой неделе? Почему он сказал, что мое сердце все еще принадлежит ему? Всего несколько минут назад он заявил, что я принадлежу ему, а он — мне.
— Тогда о чем была эта прошлая неделя? Зачем тебе шанс? — спросила я. — Я не понимаю, как я была слишком хороша для тебя тогда — хотя, кстати, не была, — но теперь все по-другому.
Его карие глаза пристально смотрели в мои.
— Ты всегда владела моим сердцем, Эмми. Я знаю, что облажался, уйдя, но думал, что это был мой единственный выбор. Мне потребовалось много времени, чтобы понять, что у меня были другие варианты. И к тому времени я боялся, что было слишком поздно. Что ты продолжаешь жить своей жизнью. Но в тот момент, когда я увидел тебя, я понял, что у меня есть шанс все исправить. Ни один мужчина никогда не сможет сделать тебя счастливой, потому что ни одна другая женщина никогда не сделает меня цельным. Мы созданы друг для друга.