Частная школа
Шрифт:
Но тут его ждало сильнейшее разочарование — семестр уже начался, а Дина так и не приехала. На уроках не появилась. Он ей написал — не ответила. Плюнул на все свои установки и позвонил. Раз, другой, третий. Бесполезно.
Он не знал, что и думать. Дина ведь выписалась из клиники, ещё перед Новым годом. Она сама ему об этом сообщила в мессенджере. И в школу приехать должна была сразу после каникул. Так где же она? А вдруг осложнения какие-нибудь начались? Или её мать не захотела больше отправлять её сюда? Родители Спицыной забрали
Но уже после обеда пронеслась новость: Дина здесь! Сначала об этом объявила Полина в классе: только что приехала. Прямо вот-вот.
Потом кто-то видел её в коридоре. А на последнем уроке Валентин Владимирович заглянул в класс и предупредил математика, что Ковалевская с завтрашнего дня начнёт посещать уроки.
Однако телефон всё так же равнодушно молчал. Никакого ответа от неё не было.
Да и плевать. Главное, что она жива-здорова и уже здесь. И, может, за ужином он её наконец увидит. От этой мысли сердце подскакивало. Дотерпеть бы теперь до ужина…
После занятий Эрик решил отправиться в спортзал. Хотя бы так спустить пары, поскольку его аж распирало. Благо физрук никогда не возражал, а даже наоборот одобрял такие порывы. И например, в последний месяц прошлого семестра Эрик проводил почти всё свободное время в спортзале.
Правда, сейчас ему бы хотелось, конечно, рвануть на женский этаж, но… не те у них были отношения с Диной, чтобы просто взять и заявиться к ней в комнату. То есть не было теперь никаких отношений, и это правильно. А то, что его так припекает — не её проблемы.
В мужской раздевалке ещё галдели пацаны из девятого — видать, только что отзанимались. Эрик сунулся было туда, но решил переждать в коридоре, пока девятиклассники не переоденутся и не освободят раздевалку. Не нравилась ему толкотня, суета, не нравилось слушать глупую болтовню малолеток.
Он взгромоздился на подоконник, хоть физрук, да и вообще преподаватели за это ругались.
Наконец дверь раздевалки открылась. Вышел один из пацанов и пошагал прочь, оставив дверь распахнутой. Однако остальные ещё копошились. Так и подмывало их поторопить. Сколько уже можно?
Эрик соскользнул с подоконника, подошёл к порогу.
— Видали, пацаны, — раздался чей-то голос, — Ковалевская какая стала? Сегодня на лестнице с ней столкнулся, чуть чашку на пол не уронил.
Эрик тотчас напрягся.
— А что с ней? Так-то зачётная тёлочка была. Я бы ей вдул.
— Да какой вдул? Там на неё посмотришь и вдувать расхочется. Страшная она такая стала, капец. Тощая, серая какая-то, жесть просто. Говорю, страхолюдина она теперь.
Эрик, не помня себя, ворвался в раздевалку. Одного, того, что стоял ближе, сбил тяжёлым ударом с ног. Второго ухватил за грудки и что есть силы впечатал в стену.
Пацан открыл было рот, чтобы возмутиться, но тотчас узнал его. Перепугался, заюлил, залепетал:
— Да я ничего такого не хотел сказать, я выразился
Резкий тычок под дых заставил его замолкнуть. Ещё один удар пришёлся точно в переносицу. Из носа хлынула кровь, но на этом Эрик вряд ли остановился бы, но тут в раздевалку заглянул физрук и оттащил его от девятиклассника.
— Козлов, Базаров, чего здесь телитесь? Физкультура у вас полчаса как закончилась. Давно пора было уже убраться отсюда, — рычал он. — Брысь! А ты, Маринеску, с цепи сорвался, что ли? Идём-ка к директору. Мне ещё мордобоя тут не хватало. Ты в курсе, что у нас драки строго запрещены? В курсе? Так какого чёрта? Ничего, вот сейчас будешь перед Нонной объясняться.
Директриса приняла их не сразу, у неё был какой-то важный и продолжительный звонок. Четверть часа они ждали в приёмной, пока она не освободилась. Всё это время Дмитрий Константинович испепелял его взглядом. И если бы не чопорная секретарша, которая велела соблюдать тишину, наверняка и обругал бы.
Вообще-то физрук казался ему нормальным мужиком, не дурным, не злобным. Прежде они вполне себе ладили. Тут он просто, видать, вышел из себя. За драки ведь и правда здесь наказывали жёстко, причём и учеников, и учителей, кто подобное допустил.
Директриса пригласила их обоих, но, выслушав косноязыкое объяснение физрука, отпустила его и задержала только Эрика.
Физрук, который при Нонне Александровне сам на себя не походил — становился тошнотворно любезным и даже заискивающим, не скрывая облегчения, выскочил из её кабинета.
Эрик ждал отповеди. Но она лишь смерила его ледяным взглядом, потом положила перед ним чистый лист.
— Пиши объяснительную.
— Что писать?
— По какой причине и при каких обстоятельствах ты избил Базарова и Козлова, — бесстрастно ответила она.
Вот это самое противное в таких делах — когда начинают допытываться: как, почему, зачем… Ну не писать же, что они оскорбили Дину. Тупо это. А что писать — Эрик не знал.
Отповедь от неё он всё же выслушал. И наказание получил, но этого и следовало ожидать.
— Сегодня ты убираешь спортзал. И не абы как, а чтобы всё там блестело. Я потом спрошу у Дмитрия Константиновича. Раз не знаешь, куда девать энергию, будешь трудиться на общее благо. Ступай.
После приёмной Эрик вновь отправился в спортзал, что поделать…
Физрук встретил его уже спокойно. Больше не злился и не психовал. Видимо, до этого боялся санкций от директрисы, вот и срывался, а теперь, когда пронесло, расслабился. Даже хохотнул довольный:
— Легко ты отделался, Маринеску. Счастливчик. За драки Нонна… в смысле, Нонна Александровна, обычно сразу вышвыривает из школы. Хотя Базаров этот… сам еле держусь, чтоб не взгреть его. Паршивец он, конечно.
Эрик на его откровения промолчал. Тогда физрук определил ему фронт работ, а сам удалился в тренерскую. Вскоре оттуда донеслась музыка: