Частное право. Преодолевая испытания. К 60-летию Б. М. Гонгало
Шрифт:
Во-вторых, вещные права традиционно характеризуются своим абсолютным характером, ибо корреспондирующие им обязанности пассивного типа возлагаются не на каких-либо конкретных «должников», а на всех третьих лиц. Это обусловлено тем общепризнанным обстоятельством, что они юридически оформляют именно непосредственное «хозяйственное господство» лица над вещью, не требующее предварительного совершения каких-либо действий со стороны иных (обязанных) лиц (по передаче этой вещи либо ее созданию и т. д.), что характерно для обязательственных отношений. В отечественной литературе абсолютность вещных прав иногда подвергается сомнению со ссылкой на условность самого деления субъективных гражданских прав на абсолютные и относительные. Так, еще некоторыми дореволюционными цивилистами высказывались сомнения в том, что «будто негры в Африке или малайцы в Полинезии были обязаны воздерживаться от нарушения моего вещного права в Петербурге, о котором они никогда не слышали и, вероятно, не услышат и которое уже поэтому никогда не могло бы быть ими и нарушено» [1] . Эти сомнения были развеяны другими цивилистами; в частности, С. И. Аскназий указывал, что вещные права «открывают перед управомоченным лицом лишь возможности многообразных правоотношений с любым другим участником гражданского
1
Гамбаров Ю.С. Гражданское право. Общая часть. М., 2003. С. 437.
2
Аскназий С.И. Основные вопросы теории социалистического гражданского права. М., 2008. С. 579–581.
Поскольку абсолютные вещные права действуют в отношении всех третьих лиц и должны соблюдаться ими, последние должны быть ясно осведомлены о содержании и видах указанных прав, количество которых к тому же должно быть «обозримым», а новые приобретатели вещей (например, обремененных ограниченными вещными правами) должны заранее точно знать, что именно они приобретают [3] . Поэтому вещные права могут создаваться только законом, но не соглашением сторон, причем закон должен исчерпывающим образом определить и содержание каждого конкретного вещного права. Иначе говоря, в отличие от принципа свободы договоров, одним из проявлений которого является возможность создания любых, в том числе прямо не предусмотренных законом договоров и вытекающих из них обязательственных прав, в области вещного права действует иной основополагающий принцип – закрытый перечень (numerus clausus) вещных прав, составляющий их важнейшую характеристику.
3
Это обстоятельство, отмечавшееся еще в русской дореволюционной литературе (см.: Покровский И.А. Основные проблемы гражданского права. М., 1998. С. 210; Васьковский Е.В. Учебник гражданского права. М., 2003. С. 263–264), неизменно подчеркивается и в современной германской цивилистике (см.: Wolf M. Sachenrecht. 22. Aufl. M"unchen, 2006. S. 13; Baur F., Baur J. F., St"urner R. Sachenrecht. 17. Aufl. M"unchen, 1999. S. 4; Koziol H., Welser R. Grundriss des b"urgerlichen Rechts. Band I. 13. Aufl. Wien, 2006. S. 238).
В современной германской цивилистике, наиболее последовательно реализующей классическое пандектное учение о вещных правах (что в отсутствие серьезных отечественных исследований предопределяет необходимость обращения именно к этому зарубежному опыту), принцип numerus clausus вещных прав рассматривается как двоякое ограничение общего принципа свободы договоров. Во-первых, это – ограничение законом самого перечня вещных прав, «принудительная типизация» их видов (Typenzwang); во-вторых – прямая фиксация (типизация) в законе содержания каждого из этих прав (Typenfixierung). Частноправовая природа вещных прав проявляется лишь в возможности выбора сторонами гражданских правоотношений того или иного права из числа прямо предусмотренных законом, но исключает для них возможность создания своим соглашением иных, новых видов вещных прав. Уже из этого, в частности, следует необоснованность попыток объявления аренды институтом вещного, а не обязательственного права: объем правомочий конкретного арендатора зависит от содержания договора аренды, т. е. определяется соглашением сторон, а не законом (ср. особенно ст. 615 и 616 ГК РФ).
Из абсолютного характера вещных прав, а точнее, из их действия в отношении всех третьих лиц вытекает и еще один основополагающий принцип современного вещного права – принцип публичности (Publizit"atsgrundsatz). В силу этого принципа необходима регистрация (фиксация) вещных прав, делающая их наличие и содержание доступными для любых третьих лиц. При этом следует иметь в виду, что вещные права (кроме права собственности и права залога) имеют объектом недвижимые вещи, права на которые в любом случае подвергаются обязательной государственной регистрации в специальных реестрах. Залог же по самой своей природе не может действовать в отсутствие публичности, что относится в том числе к залогу движимых вещей и залогу имущественных прав. Публичность выражается, например, в необходимости ведения предпринимателями «книг записей залогов», оформления залога печатью залогодержателя или наложением им знаков, свидетельствующих о залоге, нотариального удостоверения залога движимости и т. п., имеющих место и в современном российском праве (ср. п. 2 ст. 338, абз. 2 п. 3 ст. 339, п. 3 и 4 ст. 357 ГК РФ в редакции Федерального закона от 21 декабря 2013 г. № 367-ФЗ [4] ).
4
СЗ РФ. 2013. № 51. Ст. 6687.
Что касается права собственности на движимые вещи, то его возникновение и переход к новым приобретателям таких вещей традиционно связываются с их фактической передачей (traditio) новому владельцу, которая в этих случаях, как принято считать, и выполняет функцию «публичности». Даже если право собственности к приобретателю движимой вещи переходит только в силу достижения соглашения о ее отчуждении (система консенсуса, или романская система [5] ), само заключение договора (а в отношении вещей, определенных родовыми признаками, – момент их передачи) условно можно считать известной «публичностью». Кроме того, следует иметь в виду, что движимые вещи могут стать объектами лишь права собственности и некоторых видов залога, но не могут являться объектами иных (ограниченных) вещных прав.
5
Согласно ст. 1138 Гражданского кодекса Франции (Code civil) в силу обязательства по предоставлению вещи кредитор становится ее собственником с момента, когда вещь должна была быть ему предоставлена, хотя бы ее фактическая передача еще не была совершена; в силу правил о договоре купли-продажи (ст. 1583 Code civil) покупатель становится собственником вещи с момента достижения соглашения о предмете и цене продажи, хотя бы вещь еще не была предоставлена, а цена за нее не была уплачена. Аналогичные по сути правила предусматривались и в ст. 66 ГК РСФСР 1922 г.
В германском праве принцип публичности вещного права реализуется либо в форме записи в поземельной книге (Grundbuch) (поскольку к недвижимости здесь относятся только земельные участки), либо в форме предусмотренного § 929 BGB для отчуждения движимых вещей «вещного договора» (Einigung). Этот последний основан на «принципе абстракции» (Abstraktionsprinzip), или на «принципе разделения» (Trennungsgrundsatz) двух сделок – обязательственной (Verpflichtungsgesch"aft), порождающей права и обязанности ее сторон, и вещной, которая по сути является лишь исполнением обязательственной сделки (т. е. разновидностью распорядительных сделок – Verf"ugungsgesch"afte). В силу «принципа абстрактности» лицо, получившее движимую вещь по «вещному договору», становится ее собственником независимо от действительности обязательственной сделки, а фактическое владение движимой вещью презюмируется как владение собственника (ср. абз. 2 § 854 BGB) [6] .
6
Вместе с тем стоит заметить, что этот классический пандектный подход закреплен в германском праве, но неизвестен российскому гражданскому праву (несмотря на встречающиеся в современной литературе попытки его признания едва ли не само собой разумеющимся).
Наконец, объектом вещных прав могут служить только индивидуально-определенные вещи. В этом качестве не могут выступать не только обязательственные и иные права (т. е. по сути – поведение обязанных лиц), но и вещи, определенные родовыми признаками, ибо невозможно осуществлять непосредственное хозяйственное господство в отношении не индивидуализированного, абстрактно представляемого имущества. Это обстоятельство отражает «принцип специализации» (Spezialit"atsgrundsatz), который составляет еще одну важнейшую черту вещных прав. Из него, в частности, вытекает невозможность иметь право собственности на имущественный комплекс, состоящий из юридически разнородных объектов с различным правовым режимом («предприятие»), или на совокупность нескольких вещей (например, коллекцию или стадо сельскохозяйственных животных). В силу данного принципа с гибелью вещи автоматически прекращается и вещное право на нее. Объектом же обязательственного права является поведение должника, обязанности которого после смерти гражданина или при реорганизации юридического лица обычно переходят к другим лицам в порядке правопреемства.
К числу юридических особенностей вещных прав нередко относят и особые – вещно-правовые – способы их защиты (виндикационный и негаторный иски), которые, подобно самим вещным правам, отличаются абсолютным характером и могут быть предъявлены управомоченным лицом к любым третьим лицам, нарушившим абсолютное вещное право. К сожалению, с позиций действующего российского законодательства этот признак пока следует признать не имеющим значения. Еще ГК 1964 г. в ст. 157 впервые предоставил право лицу, владеющему вещью в силу договора, предъявлять вещно-правовые иски к третьим лицам, а ГК РФ (следуя нормам ранее действовавших союзного и российского законов о собственности 1990 г.) в ст. 305 допустил предъявление вещных исков «владельцем по договору» в защиту своего «титульного владения» даже к самому собственнику вещи (с которым он находится в обязательственных отношениях) (для арендатора такая возможность была закреплена еще раньше – в ст. 170 ГК 1922 г.).
Объяснение этому парадоксальному с классических позиций решению состоит в том, что ГК 1964 г. вещной защитой всякого «законного (титульного) владельца» стремился обеспечить интерес самого собственника, который должен был получить уверенность, что в руках договорного контрагента (например, арендатора) «вещь будет защищена законом не хуже, чем в его собственных руках» [7] . Гражданский кодекс РФ вслед за законами о собственности, напротив, стремился защитить от возможного произвола основного собственника – государства (и его органов) – его юридически самостоятельные предприятия и арендаторов его имущества. В результате того, что данный подход получил общий для всех собственников характер, арендаторы стали активно использовать вещно-правовые способы защиты своих интересов в обязательственных отношениях с арендодателями, что привело к появлению многочисленных случаев необоснованного смешения различных способов гражданско-правовой защиты [8] .
7
Иоффе О.С., Толстой Ю.К. Новый Гражданский кодекс РСФСР. Л., 1965. С. 179.
8
Следует отметить, что высшими судебными органами предпринимались попытки разделения обязательственно-правовых и вещно-правовых способов защиты гражданских прав (см. п. 23 Постановления Пленума ВАС РФ от 25 февраля 1998 г. № 8 «О некоторых вопросах практики разрешения споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав» (Вестник ВАС РФ. 1998. № 10) и п. 34 Постановления Пленума Верховного Суда РФ и Пленума ВАС РФ от 29 апреля 2010 г. № 10/22 «О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике при разрешении споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав» (Вестник ВАС РФ. 2010. № 6)).
При этом в определенной мере искажается традиционное понимание и различие абсолютных (вещных) и относительных (обязательственных) отношений: если вещные правоотношения как абсолютные могут быть нарушены любым лицом, причем личность нарушителя (ответчика по иску) впервые определяется только фактом правонарушения, то обязательственные правоотношения как относительные, т. е. характеризующиеся полной определенностью участвующих в них лиц, могут быть нарушены лишь контрагентом по обязательству, личность которого заранее известна. Возможность нарушения договорного обязательства не участвующим в нем третьим лицом исключена, ибо у него нет и не может быть никаких договорных обязанностей, которые он мог бы не исполнить (ср. абз. 1 п. 3 ст. 308 ГК РФ).