Частный случай из жизни красавицы
Шрифт:
Осмотр был окончен, и миссис Билль с явным облегчением удалилась, справившись перед тем, собирается ли Каприсия обедать сегодня в столовой или предпочтет и на этот раз совершить трапезу у себя в комнате. Вопрос сопровождался выразительным и сочувственным взглядом, и Каприсия сразу поняла его значение: будет ли Ричард Винтертон торжествовать победу или все же у мисс Воган хватит сил утвердиться в собственном доме?
Но Каприсия уже приняла решение. Ее не заставят отсиживаться в спальне, как на островке спасения. Она позаботится о том, чтобы все комнаты дома носили на себе отпечаток ее индивидуальности — все жилые комнаты.
Столовая была длинной и полутемной, с низким потолком. День за днем, вечер за вечером Винтертон по-хозяйски воцарялся во главе большого обеденного стола, а миссис Билль прислуживала ему. Он усаживался в резное кресло из черного дерева, и блюда ему подавали на самой дорогой посуде, а напитки он пил только из тончайших хрустальных бокалов.
Все это рассказала Каприсии миссис Билль, смахивая тем временем пыль с мебели уголком своего передника и торопливо наводя блеск на этом конце стола все тем же подручным материалом.
— Мистер Винтертон любит все самое изысканное, — объясняла она, занимаясь столом и позабыв о том, что мистер Винтертон уже больше не являлся почетным гостем, и даже не имел права находиться в доме. — В молодости покойный мистер Воган тоже любил пороскошествовать, но тут ему далеко до мистера Винтертона.
— Ах вот как, — произнесла Каприсия, наблюдая за суетливыми движениями ее рук.
Миссис Билль кивнула.
— Обедает он чаще один, конечно, но всегда перед тем переодевается в смокинг. А если к нему приходят гости, он любит, чтобы на столе горели свечи. Он говорит, что это создает атмосферу.
Каприсия заглянула в буфет. Он был заставлен тяжелыми викторианскими сервизами из серебра.
Несомненно, Винтертон угощал за обедом своих гостей крепкими напитками — в углу она заметила шкафчик более или менее современного вида, годящийся только для одной цели.
Миссис Билль проследила за ее взглядом и кивнула, подтверждая догадку Каприсии.
— Он принадлежит лично мистеру Винтертону, — сказала женщина.
Каприсия решительно распахнула дверцу шкафа. Ее нисколько не удивило то, что внутри он был заполнен до отказа. Кажется, здесь были представлены все виды алкогольных напитков, какие ей только известны, а многие бутылки она видела впервые. Девушка с беспокойством вспомнила намеки таксиста — даже не намеки, а откровенное утверждение. У Ричарда Винтертона два недостатка: он не прочь выпить… и питает слабость к противоположному полу. Так, кажется, сказал таксист. С последним она вполне уже была готова согласиться, но в первое верить очень не хотелось.
Жить в одном доме, пусть даже короткое время, с человеком, склонным к пьянству, весьма неприятно, даже страшновато.
Она перевела взгляд на миссис Билль.
— Это правда, что мистер Винтертон любит выпить? — задала она вопрос, который рано или поздно все равно надо было выяснить.
Каприсия почувствовала облегчение, увидев, что миссис Билль удивилась, а затем задумалась.
— Все зависит от того, что вы подразумеваете под этим словом, мисс, — ответила она. — Мой Тим, к примеру, за один присест может одолеть пинту пива. Каждый вечер в здешнем погребке он выпивает пинты две. Может и больше, если бы ему это было по карману. Но мистер Винтертон как-никак джентльмен и выпивает только дома. За ужином я откупориваю ему бутылку портвейна. Когда же у него гости, они, конечно, пьют все больше коктейли. А вечером, перед тем как лечь спать, он любит пропустить рюмочку коньяку в библиотеке, а иногда и две.
Увы, сбывались худшие опасения Каприсии. Она постаралась не показать миссис Билль охватившей ее тревоги. Девушка знала, что австралийцы пользуются репутацией людей пьющих, но ей самой никогда подобные персонажи не попадались. Наверное, до сих пор просто везло, а вот теперь удача, как видно, изменила.
Тут она вспомнила свое только что принятое решение.
— Во-первых, я хочу, чтобы этот шкаф совсем убрали из столовой, — сказала она, вскидывая голову и распрямляя плечи, чтобы усилить впечатление от своего заявления. — Это нужно сделать к завтрашнему дню. Когда мистер Винтертон уедет отсюда, он сможет забрать свою собственность с собой.
Миссис Билль посмотрела на нее с плохо скрытым любопытством.
— Так, значит, мистер Винтертон уезжает? — Судя по всему, она никак не могла поверить, что такая вещь возможна. — Вот не думала, что вам удастся убедить его, мисс, — призналась она. — Мне казалось, это будет очень нелегко.
Каприсия поджала губы.
— Мне и было нелегко, миссис Билль. Но все же он уезжает.
Миссис Билль потрясенно смотрела на нее, но взгляд пожилой женщины был по- прежнему напряженным. Каприсия решила, что она все еще не может поверить в близкий отъезд мистера Винтертона, и добавила, что тот покинет дом на этой неделе. Если же он не успеет собраться, то уж на следующей неделе съедет непременно.
Лицо миссис Билль замерло, и она повторила свой вопрос:
— Вы будете сегодня обедать здесь вместе с мистером Винтертоном, мисс?
Каприсия вздернула подбородок.
— Разумеется, — ответила она.
Миссис Билль пристально посмотрела на нее светлыми, будто выцветшими, глазами.
— И… ужинать?
— Отныне я буду и завтракать, и обедать, и ужинать в этой комнате, вне зависимости от того, где предпочитает питаться мистер Винтертон, — отчетливо произнесла Каприсия. — Да, и еще… — она указала на черное резное кресло, стоящее во главе стола. — Как законная хозяйка дома, я хотела бы занять подобающее мне место. Будьте добры приборы для мистера Винтертона ставить на другой конец стола.
От неожиданности миссис Билль даже приоткрыла рот.
— Хорошо, мисс Воган, — проговорила она неуверенно.
Потом, словно для того, чтобы проверить, правильно ли она расслышала, добавила:
— Конечно, мисс Воган, если таково ваше решение.
Каприсия поднялась наверх, в свою комнату, решив привести себя в порядок перед обедом. Она сняла свитер и бриджи и надела светлое кремовое платье из мягкой шерсти, которое купила на знаменитом базаре в Порт-Саиде, затем с особой тщательностью наложила косметику.
Она и сама не знала, почему вдруг почувствовала желание предстать в наилучшем виде, она сказала себе, что в этой ситуации необходимо выглядеть, как подобает истинной хозяйке поместья, особенно когда приходится иметь дело с таким субъектом, каков Ричард Винтертон. Этим утром он назвал ее лошадницей, и хотя она знала, что прозвище ей совсем не подходит, все же испытывала неприятное чувство. Она намеревалась показать мистеру Винтертону — австралийка не уступит в изяществе ни одной из его знакомых английских леди. А может, даже и превзойдет их.