Чай с мандаринами
Шрифт:
– Родион Князев! Дмитрий Чкалов! Виталий Ивонников! Леонид Измайлов! Илья Вольский!
Мы все по очереди выперлись на сцену. Девчонки вплотную столпились внизу, довольно повизгивали и махали руками.
Пока я дожёвывал бутерброд, под бурю оваций был распродан романтический ужин с Родионом за 430 тысяч, потом поход в парк аттракционов с Дмитрием - за него разгорелась настоящая битва. Парень был хорош - обогатил школьный фонд на 550 тыщ. Виталий сказал, что станцует с победительницей. Пффф.... Лучше бы сказал, что станцует стриптиз - тогда бы его ждал стопроцентный успех! А так, всего 80. Леонид неожиданно решил пригласить избранницу на пикник с комарами, однако, какую-то прыщавую восьмиклашку комары не остановили, и мученик Леонид принёс школе двести косарей.
– Итак! Наш последний лот! Илья Вольский! Что вы предложите нашим дамам?
Я не торопясь вышел на середину сцены, и, щурясь от ярких софитов, бьющих в лицо, медленно снял пиджак, бросил его рядом, а потом также медленно расстегнул несколько пуговиц на рубашке. В зале раздался одобрительный гул, кто-то свистел.
– Я обещаю быть очень плохим парнем сегодня вечером, - чуть более низким голосом, чем обычно, и нарочно растягивая слова изрёк я. Слова, которые обещали одновременно всё и ничего. Потому что я собирался остановиться именно на НИЧЕГО.
– 100 тысяч!
– 150!
– 800!
– прямо на меня из толпы, улыбаясь, смотрела Ника. Решила набить мне цену? Ай да красотка! Я подмигнул ей, давая понять, что понимаю, что она затеяла.
В зале возникла пауза, а я занервничал. Слишком высокая планка? Вот опозорюсь, если никто не перебьёт цену.
– 810!
– крикнула толстушка из первого ряда. Господи, спаси! Я умоляюще взглянул на Нику.
– 820!
– сказала она, ухмыляясь, видимо, потому, что чувствовала свою власть надо мной.
– Миллион, - раздался вдруг звонкий голос сзади.
– Миллион раз! Миллион два! Миллион три!... Продано!
К сцене, не торопясь, шла брюнетка в белом платье с длинным разрезом на юбке и глубоким декольте. Поверх платья накинута чёрная кожанка с наклёпками, а на ногах - белые кеды. Я невольно улыбнулся. Нестандартный костюмчик для бала.
– А теперь мальчики идут радовать своих дам, а наш бал продолжается!
– возопил ведущий, и заиграла музыка.
Я спустился со сцены и, напрочь игнорируя девушку в кедах, пошёл к выходу. Затем позвонил Лере и сказал, чтобы она поторопилась, иначе пойдёт домой пешочком. Она выбежала через несколько секунд и села в машину, радостно глядя на меня. Я молча довёз её до дома. Мы ещё немного посидели в тишине. Она заговорила первой.
– Спасибо, что подвёз, - хотела открыть дверь, но я остановил её, прижав рукой к сиденью.
– Постой.
Она взволнованно посмотрела на меня и почти сразу опустила глаза.
– Тебе хоть бал-то понравился?
– Очень!
– с энтузиазмом закивала Коротыш.
– Тогда ещё один позитивный момент этого вечера - считай свой должок отработанным, - ну вот и всё. Даже не знаю, зачем я её отпустил. Наверное, эта ситуация прекратила меня забавлять.
– Хорошо, - пробормотала она, так и не поднимая глаз.
– Пока.
Лера открыла дверь и быстро побежала к подъезду, придерживая платье. А мне надо было подумать ещё об одном дельце. И я отравился в знакомое местечко - "Loyal Bar", благо фальшивые водительские права открывают вход в любые двери.
Внутри всё было, как всегда. Толпа вокруг сцены, музыка бьёт по барабанным перепонкам. На сей раз я не стал стоять в стороне, ожидая, когда закончится последняя песня. Я растолкал всех локтями, влез на сцену, схватил Лирика, закинул его на плечо и бодренько побежал к выходу.
– Гитаристу стало плохо на сцене, он сильно перебрал, срочно надо в больницу!
– сообщил я охранникам на выходе.
Странно, но таскание на плече, похоже, успокаивает этого типа. Он не особо сильно вырывался и не произнёс ни звука!
Тем временем в зале уже начался переполох, но к тому времени, как охранники решили меня преследовать, мы уже успели отъехать от бара.
– Что тебе опять надо?
– спокойно спросил рыжик. Как будто ничего не произошло.
– Тебя.
– Зачем?
– Забыл? Ты же должен мне услугу.
– Какой ты расчётливый тип.
– Думай как хочешь.
– Что за услуга?
Я мысленно возликовал. Ели он расспрашивает, то есть шанс его уломать.
– Надо сыграть на школьном смотре талантов.
Лирик вдруг заулыбался, а потом заржал как конь.
– Так ты школьник?
– выдавил он сквозь смех, - А я должен сыграть на смотре талантов?
Я не ответил. Просто ждал, пока его истерика закончится. И ждал, кстати, довольно долго.
– И по какой причине я должен заниматься такой ерундой?
– отсмеявшись, уточнил он.
– Я тебе заплачу.
– Я дорого стою.
– Сколько ты хочешь?
– Двести тыщ, - он опять ухмылялся.
Нет, ну и наглая морда!
– А у тебя ничего не треснет? Двадцатка тебе красная цена!
– Что ж ты тогда так гоняешься за мной?
Вопрос, конечно, логичный. Но я только фыркнул в ответ на эту провокацию.
– Я не стану позориться на детском смотре за двадцатку, - припечатал он.
Чёрт! Так и хочется прибить!
– Ладно.
– Что ладно?
– уставился на меня Лирик.
– Получишь двести тыщ.
Он молчал.
– Ну, ты согласен?
– Да. Вполне.
Выглядел он, прямо скажем, сильно удивлённым. Тем временем мы доехали до моего дома.
– Какого чёрта? Куда ты меня притащил?
– опять начал возмущаться этот грабитель.
– Поживёшь пока здесь. Чтобы я мог удостовериться, что ты не сбежишь, - возвестил я.
– Очень мило. Зубную щётку и тапочки ты мне уже прикупил?