Чайка ? принцесса с гробом. Книга 9
Шрифт:
— Звучит разумно, — веселым голосом согласилась Арина.
— Кстати… — Ирина слегка нахмурилась. — Меня немного удивила та парочка, что сражалась против «бракованной».
— Чем… именно?
Безусловно, те бойцы запомнились хотя бы тем, что вышли на арену в белых масках… но вряд ли Ирина поэтому заинтересовалась ими.
— Они похожи на нас и в то же время не совсем. Другими словами, у них особенный «запах».
Ирина высказалась очень расплывчато.
Что она имела в виду, когда говорила «похожи на нас»?
—
Разумеется, он понимал, что речь идет о какой-то метафоре, но…
— То есть вы полагаете, они участвуют не ради должности или денег, а с какой-то другой целью?
— Возможно, — подтвердила Арина.
— В любом случае, их следовало бы столкнуть с Тору Акюрой. Кто бы ни победил, мы избавимся от элемента непредсказуемости. Правда, сначала следует выведать у Тору, где он спрятал останки, — сказала Ирина.
— ...Ваше Величество? — Син перевел взгляд на Стефана.
Просто на всякий случай, не более. Во всем, что касалось останков и Чаек, приказы Сину де-факто отдавали Ирина и Арина, а роль Стефана сводилась лишь к одобрению их воли.
С тех пор как эти девушки объявились в замке, Стефан практически перестал исполнять обязанности князя. Близняшки в черном захватили власть над княжеством.
И действительно…
— Делай, как говорит Ирина, — одобрил Стефан Хартген с практически безразличным видом.
Оба получили тяжелые ранения.
И Чайка, и Давид.
Однако здесь, в отличие от линии фронта, им сразу же оказали первую помощь.
Антисанитария приводит к столбняку, а предоставленные сами себе раны — к смерти от потери крови. Чайку и Давида такая участь обошла стороной.
— ...Прости, — сказал Давид, когда Чайку, наконец, внесли в казарму после оказания первой помощи.
Они вернулись в казарму не вместе потому, что ранения получили разные, пусть и похожей тяжести. Давиду вспороли живот, но рана оказалась достаточно маленькой, к тому же клинок не задел органы. Ему быстро наложили несколько швов и отпустили. Рана же Чайки шла по спине от плеча до бедер, и над ней хирург провозился куда дольше.
У обоих наверняка останутся шрамы.
Впрочем, ни Давид, ни Чайка особо об этом не задумывались.
Пара новых шрамов после пережитой резни — обычное дело. Если бы Чайка ставила превыше всего женское счастье, она не стала бы браться за змеиный клинок. Давид прекрасно понимал ее решимость.
— Я думал, мы проживем подольше.
Когда наемник говорил «проживем подольше», он имел в виду «останемся на турнире».
Чем больше времени они провели бы на турнире, тем дольше жили бы в казарме, облегчая Сельме задачу по поиску останков. Разумеется, в идеале можно было бы занять первое место и получить останки без каких-либо фокусов.
Извинялся же Давид за поражение.
Но…
— Рана. Ничего не поделать, — отозвалась Чайка, лежа спиной вверх.
Раны Давида, полученные на острове реваншистов Империи Газ, так до конца и не зажили. Он сражался не в полную силу. Его стоило похвалить хотя бы за победу в отборочном этапе… и подивиться тому, насколько он пересиливал себя.
— Важнее. Сельма.
— Да… — хмуро согласился Давид.
Каждой команде участников выделяли по комнате в казармах. Солдаты жили кучно, и в комнатах с легкостью хватало места не только для пары бойцов, но и для всех их товарищей.
Вместе с Чайкой и Давидом жила их спутница, маг Сельма.
Однако она действовала отдельно и пыталась проникнуть в замок, пока Чайка и Давид заняты чемпионатом.
И сейчас… ее в комнате не видно.
Прошел уже целый день, но она не вернулась. Разведка в замке должна была завершиться давным-давно.
— А ведь я говорил ей не перебарщивать…
Пусть Давид с Сельмой и старались сдерживаться рядом с Чайкой, они — выросшие в одной деревне друзья и любовники. Вряд ли Давид спокойно переносит исчезновение Сельмы.
— Ну, ты ее знаешь. Что бы ни случилось, она придумает, как выпутаться и… — Давид умолк. — …
Он нахмурился, пересиливая до сих пор не утихнувшую боль, приподнялся и потянулся к копью, стоявшему рядом с кроватью.
И, когда пальцы уже коснулись кажущегося родным оружия…
— Перестань. Я вам зла не желаю, — сказал Тору, входя в их комнату.
Следом, не отставая, вошла и Фредерика, его напарница.
— … — Чайка прикусила губу.
Тору увидел ее в не лучшем свете.
А ведь она так громко заявляла о том, что непременно заберет некогда переданные останки… да и вообще все останки, что есть у него. Но какое там сражаться — сейчас она может убить себя, неосторожно повернувшись на постели.
Что это, если не унижение?
Однако…
— Тебя же арестовали диверсанты за то, что ты помешал нашей битве, — произнес Давид, продолжая хмуриться.
И действительно, Тору вмешался в бой красной Чайки, кинув на арену нож.
— В общем, пока мне сказали не выходить из казармы. Потом сообщат, что со мной будет, — ответил Тору, на мгновение скашивая взгляд назад.
Он намекал, что поблизости стражник.
— Ну и славно. И? Зачем пришел? — Давид ухмыльнулся. — Явно ведь не затем, чтобы над нами поглумиться?
— …Чайка, — Тору не стал отвечать ему. — Я хочу кое о чем спросить.
— ...Что?
Чайка приподнялась, корчась от боли.
И голос, и выражение лица диверсанта указывали, что он пришел узнать нечто очень важное.
Но...
— Тебе правда так сильно нужны останки?
— ...Э?
Вопрос оказался столь неожиданным, что Чайка застыла с вытаращенными глазами.