Чайлдфри
Шрифт:
— Может и десятая. Вы когда назад в Испанию? Мы с Олей собираемся на следующей неделе, если ей подпишут отпуск.
— Может, вывезти главврача за город для беседы? —
Аверин загадочно взглянул на Катю, из чего она поняла, что все уже давно организовано, и легенда поддерживается лишь для того, чтобы Ольга ничего не узнала. Так Катя и не собирается ничего говорить, Ольга ей нравилась, приятное исключение из аверинского «гарема».
— Мне пора кормить Софийку, — сказала она, заметив, как дочка трет кулачком глазки.
— Так, мальки, быстро со мной во двор, покатаю на качелях, — объявил Аверин.
«Смотри ты, уже не клопы!»
— Мы ее покормим, уложим и будем обедать, останься, — сказал ему Клим, тот кивнул и вышел, уводя мальчиков.
Катя прилегла возле дочки и расстегнула блузку, она понятия не имела, что будет делать, когда Клим вернется на работу. Она так привыкла, что они все делают вместе, даже дочку вместе кормят. Муж любил смотреть на своих девочек, как он их называл, и сейчас подставлял ладонь под ножки дочери, чтобы она упиралась.
— Я красивее девочек не видел, — сказал он в тысяча первый раз. — Она похожа на тебя, Катенька.
— А Костя сказал, что она Аверина, — улыбнулась Катя.
— Климова она, — муж откинулся на спину, — и ты Климова. Вы все мои. Любимые.
— Твои, — она протянула руку и погладила его по щеке, он закрыл глаза, — конечно твои.
Клим уснул вместе со своей дочкой, Катя постояла немного, полюбовалась ими, а затем тихонько вышла, прикрыв дверь. В ней больше не было пустот, все было доверху заполнено теплым и нежным. Любовью. Быть счастливой несложно, если ты позволяешь себе ею быть. Катя вышла на крыльцо и позвала всех Климовых-Авериных обедать.