Чайлдфри
Шрифт:
Немного отлегло от сердца, но совсем немного. При встрече на вопрос Пашки, какой пункт подлежит изменению, Катя ответила просто:
— Убери этот пункт, что мы разводимся только после совершеннолетия детей.
— Точно? Ты не путаешь? — начал было Павел, а потом внезапно «выключил» адвоката. — Что-то произошло, Кать? Вы разводиться надумали?
— Мы решили дать друг другу больше свободы, — уклончиво ответила она.
Вечером Клим не звонил, написал, что они уходят в море дней на десять, так что связи снова не будет никакой, но и с Авериным на этот раз тоже.
— Я приеду на открытие завода,
И теперь Катя стала считать дни до открытия.
С самого утра ее трясло, все валилось из рук, пришлось даже накапать себе успокоительного. Галине объяснила, что переживает, как пройдет мероприятие, но ее внутренняя Катя от такого объяснения лишь подняла сама себя на смех. Вот и пришлось посмотреть правде в глаза — она дико, жутко, ужасно волнуется о предстоящей встрече с Климом. Мужем.
Несколько дней Катя носилась по магазинам в поисках подходящего наряда, но в результате остановилась на блузе и юбке. А как еще должен выглядеть на торжественном мероприятии директор завода? Светлый верх, темный низ, дорогая элегантность. С белым решила не рисковать, уж больно контрастировал он с ее загорелой кожей. А вот светло-лиловый оказался в самый раз, к нему шла юбка глубокого винного цвета. Очень красиво. А все равно трясло. Сунула бутылочку с каплями в сумку и вышла к машине.
Самолет опаздывал, в конференц-зале собрался весь офис, предполагалось общее собрание, а потом уже поездка на завод. Завод, конечно, громко сказано, просто два больших цеха среди складских помещений, но Катя была несказанно горда даже этими двумя цехами. И это Клим еще не видел, какую ей удалось выторговать цену на стекло!
Ждала-ждала, а он все равно появился неожиданно, Катя только на миг отвлеклась, повернулась и увидела, как по проходу в сопровождении директоров плывет — не идет, а именно плывет как яхта, — ее муж, загорелый, одни зубы на лице белеют. Мексиканец…
Клим прошел к трибуне и чуть склонился к микрофону.
— Коллеги, всем добрый день. Я Александр Арсентьевич Климов, владелец и генеральный директор компании «Мегаполис Инвест». Многие сотрудники компании знают меня под именем Клима Аверина. Прошу извинить меня за маскарад, хочу заверить, что это было продиктовано необходимостью и к рабочему процессу не имело никакого отношения. Но в то же время очень помогло мне увидеть компанию изнутри, лучше понять проблемы и потребности коллектива.
Он говорил, наверное, минут десять, но только к концу речи Катя поняла, что слушает его, приоткрыв рот. Хорошо, что помаду выбрала ту, запрещенную, а то непременно уже бы облизывала пересохшие от волнения губы. От его голоса внутри все плыло и растекалось, голова кружилась, она уже не различала лиц, смотрела только на него. Опомнилась, только когда Александр Арсентьевич подсел к ним на свободное место, а к трибуне подошел очередной спикер.
Когда пришла Катина очередь говорить, она уже немного пришла в себя и довольно сносно оттарабанила заученную речь как она гордится оказанным доверием и какой фронт работ выполнен за это время. Пока говорила, просто таяла под его взглядом, он смотрел по-особому, очень тепло, чуть изогнув губы в улыбке, от которой у нее кровь в венах пузырилась, будто это не кровь, а шампанское. Неужели и правда соскучился? Она тогда прямо здесь умрет от счастья. А в конце речи он ей подмигнул. Быстро, незаметно, но она чуть на пол не села, отчего-то ноги держать перестали, пришлось обеими руками ухватиться за трибуну.
На завод ехали в разных машинах, хоть она и надеялась, что он ее позовет, и можно будет сесть рядом, бедро к бедру, почувствовать его горячую кожу сквозь ткань, а может быть даже прикоснуться руками. По прибытию Чистяков толкнул речь, затем Катя подала Климу ножницы, чтобы разрезать ленту, но он резать не стал, взял Катину руку — она чуть не прижалась к нему вся, вот позорище бы было! — и вместе они отрезали с обеих сторон кусочек ленты.
А потом на Клима насел Чистяков, и у мужа сделалось такое же выражение лица, как делалось у всех нормальных людей, от которых срочно чего-то хотел Чистяков — скорбное и в меру обреченное. Дальше его обступили и повели в соседний цех. Катя вспомнила, что надо просмотреть инвойсы — первая партия стекла уже выехала от поставщика, — и, оставшись незамеченной, прошмыгнула к себе в кабинет.
— Обед, — постучали рядом по столу, она с трудом оторвалась от бумаг и подняла удивленные глаза. На нее смотрели черные как ночь глаза под расчерченными вразлет линиями бровей, смотрели тепло и ласково. — Ты пообедаешь со мной, Катенька?
Глава 39
— Вау! — не сдержала Катя восхищенного возгласа, увидев сверкающий черным глянцем припаркованный неподалеку летающий космический объект. — Ты купил себе новый Ламборджини?
— Я стал удивительно постоянным в своих привязанностях, — хищно обнажил в усмешке исключительно белые на фоне загорелого лица зубы Клим и пригласительно открыл дверь.
Увидев, в какой ресторан они прибыли, Катя внутренне напряглась, но Клим обнял ее за талию и встал за спиной, перекрыв все пути к отступлению. Он сказал, это ее ресторан, ей все равно придется здесь бывать, пришлось Кате уступить, позволить мужу провести себя в зал и усадить за столик.
— В твоем заведении восхитительная кухня, — сказал, прищурившись, Клим, — рекомендую!
Кухня в самом деле оказалась восхитительной, но ей бы сейчас что угодно показалось райским блюдом. Такое удовольствие было смотреть на сытого и разомлевшего мужа, который, откинувшись на спинку, поглядывал на Катю, а по его лицу блуждала легкая улыбка. Они лишь вначале немного поговорили о работе, а дальше непринужденно болтали о разных пустяках, и это тоже ей ужасно нравилось.
— Костя с тобой прилетел? — спросила она, когда принесли десерт.
— Там остался ненадолго, — Клим глотнул кофе.
— Признавайся, что вы устроили на этот раз. Я внимательно читала новости, государственного переворота за это время не произошло, неужто Константин Маркович возглавил наркокартель?
— Как раз наоборот, мы изрядно пощипали один из них, — вытянул ногу Клим, чуть съехав по спинке, и добавил для ясности: — К слову, в этот раз мы воевали на стороне добра, то есть властей.
— Стареете? — не поверила Катя.
— Все еще проще, — вновь сверкнул белозубой улыбкой муж, — это были личные разборки, так случилось, что парни оказались по разные стороны баррикад.