Че: «Мои мечты не знают границ»
Шрифт:
— Нет, я вполне серьезно. Моему другу Гранадосу я…
— Гранадос! Гранадос! Стоит мне только услышать это имя… Он тебе и так уже достаточно задурил голову. Взять хотя бы это ваше путешествие. На последнем курсе бросить университет на восемь месяцев. Да и потом отметки оставляли желать лучшего. Впрочем, это дело прошлое. Кому интересно, с какими отметками врач закончил учебу? Теперь послушай, что я скажу. Став обеспеченным медиком, ты в своей жизни еще напутешествуешься. Да и на научном поприще тебя ждет немало зарубежных
— Я буду работать вместе с Гранадосом в лепрозориях и там же проводить исследования, — упрямо стоял на своем Эрнесто.
— Очередная блажь! — загорячился Пизани. — Тебе же отлично известно, что там за условия. Ты ведь бывал в этих богом забытых лечебницах. Впрочем, какие уж там лечебницы. Жалкие лачуги, убого оборудованные.
В его голосе появился металл.
— Там нельзя заниматься научной работой. А здесь? Мы опубликовали в соавторстве несколько статей. Многообещающее начало. Только работай. И пользы от этого будет несравненно больше, нежели от самоотверженного ухода за горсткой прокаженных где-то у черта на рогах. Разве последняя поездка не обошлась тебе дорого? Дошло до разрыва с сеньоритой Феррейра. Все полагали, что вы вскоре поженитесь. Все завидовали тебе. Такая женщина. Красива, умна, богата. Принадлежит к одному из самых родовитых семейств. Твоя поездка перечеркнула все. А теперь ты хочешь поставить на карту свою карьеру врача и ученого?
Эрнесто не давал себя переубедить. Пизани сделал последнюю попытку.
— Эрнесто, обмозгуй все еще разок на досуге. Мое предложение остается в силе. Эрнесто мотнул головой.
Решение мое твердо. Лет через десять, надеюсь, смогу воспользоваться вашим предложением!
«Мы обретем свободу или станем мучениками»
Давящая духота нависла над Гуаякилем. По берегам Гуаяс растекался, плавясь, солнечный диск. Вскоре после выпускных экзаменов Эрнесто снова отправился в путь. По дороге из Боливии в Эквадор к нему присоединились молодой адвокат Эрнесто Рохо и Калика.
В Гуаякиле они познакомились с тремя аргентинскими парнями, которые тоже хотели попасть в Колумбию. Но одного желания оказалось мало. Чтобы получить визу в Колумбию, нужно было предъявить авиабилеты до Боготы. А денег на них не хватало. Они снимали на всех одну комнатенку с единственной кроватью. Кто приходил первым, тот и спал на ней. Остальные размещались на полу.
Сидя в ресторанчике городского Союза рабочих, они обсуждали сложившуюся ситуацию.
У Рохо было рекомендательное письмо к одному адвокату. Он получил его от лидера чилийских социалистов Сальвадора Альенде.
Рохо считал, что надо разыскать адвоката и без обиняков попросить его о помощи. Эрнесто был того же мнения. Четверо остальных неопределенно пожимали плечами. Кому охота помогать таким голодранцам, как они?
Двери Союза рабочих были открыты настежь, и в зал изредка залетали легкие порывы ветра. Приятели сидели, потягивая охлажденное пиво, и прикидывали, нельзя ли позволить себе хоть одну порцию свиных ребрышек на гриле.
Свиные ребрышки стоили тут недорого. Пиво тоже. Это их сюда и привлекло. Но они были почти на мели.
— Вперед, Рохо, попытка не пытка, — подбадривал приятеля Эрнесто. — Двинули к юристу!
Рохо встал. Договорились, что товарищи дождутся их тут.
Адвокат неожиданно для них обрадовался. Рекомендательное письмо, подобно волшебной палочке, сделало их союзниками. Он помог им. Можно было ехать дальше.
Выйдя из адвокатской конторы, они на радостях затеяли шутливую потасовку, дурачились напропалую. Невзирая на жару, возвращались, весело пританцовывая. Еще издали Эрнесто прокричал:
— Полный порядок! Шесть оплаченных билетов на банановую шхуну. Шесть! Попрошу быстренько пивка для меня! Да чтоб со льда!
— Ты так и ходил к законнику? — спросил кто-то из аргентинцев, указывая на траурную каемку под ногтями.
— Я ведь не свататься ходил, — рассмеялся от души Эрнесто. Он заказал себе две порции свиных ребрышек на гриле и ел их руками. Потом смачно облизал жирные пальцы и отхлебнул пиво из кружки Калики.
— Ну дела! Ты что — сам себе заказать не можешь?
— Нет.
— Почему же?
— Все деньги кончились.
Рохо угостил каждого кружкой пива: надо было обмыть бесплатные билеты.
— Гевара, дружище, давай махнем вместе в Гватемалу. Что ты, ради всех святых, забыл в этой Венесуэле? Там же только деньги заколачивать можно!
Эрнесто, мгновенно посерьезнев, ответил:
— Хочу разыскать там моего друга Гранадоса, думаю устроиться лечащим врачом в лепрозорий. А заодно и исследованиями заняться…
Все загалдели, перебивая друг друга.
— Вот тебе раз! Тебя еще и на исследования потянуло. Сам же недавно говорил, что хочешь изучать древние развалины майя. В Гватемале сейчас можно увидеть и кое-что поинтереснее. Там происходит настоящая революция. Аграрная реформа. Кампания по ликвидации неграмотности. Воистину там что-то сдвинулось с мертвой точки. Янки теряют свою власть и влияние. Айда со мной. Хотя бы на пару месяцев. А потом дуй к своему Гранадосу и исследуй себе сколько душе угодно.
— Держи, Эрнесто! Еще по одной. Твое здоровье!
— Честно говоря, мне очень хотелось бы в Гватемалу. И настоящую революцию своими глазами увидеть — тоже страшно хочется. Но я ведь уже пообещал Гранадосу…
— Ха-ха, обручен ты с ним что ли? Они кутили до тех пор, пока не спал зной и тени не стали длиннее.
— Прошу внимания, — голос Эрнесто перекрыл общий гам. — Настоящую революцию прозевать стыдно. Гранадосу придется подождать. Даешь Гватемалу!
Друзья восторженно подхватили:
— Даешь Гватемалу! Да здравствует президент Арбенс!