Чекисты рассказывают. Книга 5-я
Шрифт:
Одна из наших групп задержала как-то в расположении войск лейтенанта и сержанта. Все как будто было у них в порядке: и документы и предписание на получение в одной из дивизий артиллерийских приборов. Но при тщательной проверке было установлено, что в предписании слегка изменена фамилия начальника штаба. Вместо Тетерин стояло Течерин. И этого оказалось чекистам достаточно, чтобы шпионы были разоблачены. В другой раз разоблачен был изменник Родины — пожилой, невзрачный на вид мужчина, собиравший сведения о расположении частей 339-й стрелковой дивизии. Чтобы подкрепить его версию о побеге из фашистского лагеря, на спине предателя каленым железом выжгли звезду и номер. Но и это не помогло, как не помогла и другая вражеская «косметика» — шрамы, еще не зажившие штыковые и ножевые раны, пластические операции.
Связь со своими агентами фашисты поддерживали
К началу 1943 года густую паутину на Северном Кавказе сплело ведомство Канариса — абвер. Вокруг Краснодара, Новороссийска и Ставрополя действовало по меньшей мере семь крупных разведывательных, диверсионных и контрразведывательных команд и групп этого армейского спецоргана с дюжиной мелких передовых постов — мельдкопфов. В Краснодаре, например, на улице Седина дислоцировалась абвергруппа 102. Она имела переправочный пункт агентуры в станице Кабардинской и передовые посты в станице Крымской и поселке Хадыжинский. Подчинялась группа абверкоманде 101, которая находилась в Ставрополе.
С января 1943 года там же, в Краснодаре, появился диверсионный разведывательный орган врага — абверкоманда 201. В своем подчинении она имела четыре абвергруппы и несколько мельдкопфов. Условно именовалась «Дариус». Командовал ею подполковник Георг Арнольд.
Чекистами нашей оперативной группы был захвачен в зафронтовой полосе вербовщик агентуры и переводчик «Дариуса» Райданник, бывший лейтенант Советской Армии, житель Пятигорска. От него мы получили весьма ценные сведения. Диверсанты этого органа обычно действовали группами по 3—5 человек в форме военнослужащих Советской Армии. Имели задание проводить в нашем тылу диверсионно-террористические акты, вести войсковую разведку переднего края, захватывать «языков», подрывать укрепленные точки обороны. Снабжались взрывчаткой и зажигательными средствами, замаскированными в противогазных сумках, консервных банках, в виде пищевых концентратов. После задержания Райданника особым отделом 18-й армии было доведено до личного состава разъяснение, как надо поступать с такого рода продуктами и противогазами.
В оккупированном Краснодаре базировался и контрразведывательный орган врага — абвергруппа 301, который проводил работу в тылу немецкой армии по выявлению советских разведчиков, партизан и подпольщиков, то есть наш непосредственный противник. Командовал им пятидесятилетний корвет-капитан с грозной английской фамилией Кромвель. Об этом поведал нам на допросе резидент этого органа некий Рудаков, он же «Рудольф», «Самурай», которого чекисты прихватили в зафронтовой полосе.
А вот на разведорган «Марине Айнзатцкомандо дес Шварцен Меерс» (Морская разведывательная команда Черного моря) мы вышли следующим образом. Чекисты нашей оперативной группы постоянно включались в состав армейских и партизанских разведывательно-диверсионных групп, которые на катерах-охотниках выбрасывались северо-западнее Новороссийска в районы Анапы, Соленых озер и Абрау-Дюрсо. Они нападали на немецкие штабы, захватывали документы, карты, брали «языков». После одной из таких вылазок к нам в руки попал ни больше ни меньше как помощник начальника «Марине Айнзатцкомандо» корвет-капитан фон Грассман. Этот спец по Черному морю на безупречном русском языке поведал нам о своем разведоргане и о намерении немцев восстановить Новороссийский порт. С этой целью он и колесил по побережью. Привлекал к восстановительным работам специалистов-портовиков, а заодно и вербовал среди них агентуру. Команда «Черного моря» постоянного места дислокации не имела, следовала за частями немецкой армии, выделяя по мере необходимости передовые оперативные группы — форгруппы. С сентября 1942 года она находилась в Новороссийске. Командовал ею корвет-капитан Ротт по кличке «Сир».
Нашему родному Краснодару определенно «везло» на фашистские разведорганы. Со временем мы обнаружили там еще один, четвертый
В январе 1943 года из Ставрополя через Армавир на Краснодар немцы осуществляли переброску одного из наиболее засекреченных своих разведорганов. Эта операция проводилась в строжайшей тайне. Но из двухсот пятидесяти агентов часть все же разбежалась. Один из них — Перов Иван Петрович перешел линию фронта, набрел на наших чекистов и добровольно сдался. Так нам удалось выйти на вражескую разведку «Унтернемен Цеппелин» (Предприятие Цеппелин), или просто «Цеппелин», Этот специальный орган РСХА [5] был создан в марте 1942 года для подрывной деятельности по разложению советского тыла. Немецкие главари рассчитывали, что «Цеппелин» сможет подорвать крепость советского тыла и тем самым поможет командованию немецкой армии. Организационно подразделения «Цеппелина» состояли из разведывательных, пропагандистских, повстанческих и диверсионных групп, на которые возлагалась политическая разведка и диверсионная деятельность в советском тылу. С началом осуществления немцами плана «Эдельвейс» летом 1942 года «Цеппелин» забросил на самолетах на территорию Грузии, Армении, Азербайджана и автономных республик Северного Кавказа группы агентов, обученных в специальной разведшколе в Евпатории. Они должны были создать в нашем тылу бандитско-повстанческие формирования, сеять панику среди населения, вести разведывательную и диверсионную работу.
5
Главное управление имперской безопасности.
Расчеты немцев на непрочность советского тыла провалились. Большинство агентов были выявлены и обезврежены чекистами. Правда, в период оккупации Северного Кавказа на нашем участке фронта действовала главная команда «Цеппелин» и особая команда «Д». Агенты для этих команд подготавливались в разведывательной школе, именовавшейся «Главный лагерь Крым», а затем перебрасывались в наш тыл специальной авиаэскадрильей 200 под командованием капитана Гартенфельда с аэродрома курортного местечка Саки, что близ Евпатории. Главную команду «Русланд Зюд» возглавлял штурмбаннфюрер СС Рольф Редер. А переброской агентов руководил лично шеф «Цеппелина» штурмбаннфюрер СС С. Курек.
Через Перова органам удалось раскрыть ряд агентов «Цеппелина», осевших на Северном Кавказе, в частности Погосова, Баградзе, Кайшаури. Все эти данные о вражеских разведорганах и их агентуре позволили Центру спланировать ответные удары по врагу. Это и было нашей скромной лептой в тот успех, что ждал нас впереди. Но до победы было еще далеко.
Осень и зима принесли на побережье пронизывающие норд-осты, непрекращающиеся нудные дожди, промозглые холода. Наше и без того незавидное кочевое положение еще более ухудшилось. Особенно бедствовала наша группа от недоедания, от отсутствия горячей пищи. Необходимо было разжиться воинскими продаттестатами. Я знал и командарма 18-й К. Н. Леселидзе, и члена Военного Совета С. Е. Колонина. Прослышав про наши беды, начальник особого отдела армии Владимир Еквтимович Зарелуа, с которым мы контактировали по работе, сказал мне однажды:
— А ты обратись к нашему начальнику политотдела. Уверен, этот человек поможет.
С начальником политотдела 18-й армии полковником Л. И. Брежневым я виделся неоднократно. Всякий раз, когда кто-то из моих чекистов уходил в тыл врага или на связь с партизанами, я приходил в политотдел, чтобы взять там свежие номера армейской газеты «Знамя Родины», листовки и воззвания, отпечатанные специально для населения оккупированных районов края, и доставить все это по назначению. Выслушав мою просьбу относительно продаттестатов, он сразу развеял мои сомнения.