Человеческий парадокс
Шрифт:
Альмерху казалось, что все жители на планете одинаково беззаботны. У него дома никто так не смеялся, никто так живо ничего не объяснял, как здесь. Во время беседы самары лишь могли искусственно улыбаться и выдавливать из себя смешки ради приличия, хотя весь их разговор строился больше в деловом стиле. Они слишком много знали, а эмоции, как их учили, – это слабость. Поэтому чип, когда был включен (а выключенный чип можно было увидеть, как правило, только у мертвеца), подавлял сильные эмоциональные импульсы. Самары испытывали чувства, но очень размыто и отстраненно, чтобы совсем не утратить вкус к жизни. Таким обществом было легче всего управлять: от них искусственный интеллект не ждал внезапных атак или проявления
В восемь часов вечера Альмерх уже поселился в гостинице рядом с Невой, заложив в ломбард золото и парочку бриллиантов, которое прихватил с собой на Землю из своего корабля. На Неоре этот металл считался абсолютно бесполезным, но, зная геологический состав планет, Альмерх с Кселиафом прихватили множество минералов, которые могли считаться ценными на Земле, и с золотом они не прогадали, как и с бриллиантами. В их составе нет ничего ценного, ценными их сделали люди своей верой в их цену. Альмерх, даже сам того не понимая, получил в десятки раз меньше, чем мог бы, и, уходя, как бы лавочник не пытался скрыть свою радость, на его лице все равно блистала надменная улыбка продавца, который купил товар за гроши и сможет хорошенько навариться.
– Всего доброго, – крикнул вдогонку торгаш. – Хорошо вам привести время в этом замечательном городе!
Мужчина понял, что Альмерх не из местных, когда тот спросил, получив все деньги, которые были в ломбарде и сейфе, в который полез лавочник, чтобы заполучить парочку крупных бриллиантов и один увесистый слиток золота, на сколько их ему хватит.
– Не беспокойтесь, – улыбался мужчина. – Хватит надолго. Если же вы захотите просадить все эти деньги в городе, вам придется потрудиться.
Купец предложил пакет, поняв, что у Альмерха нет сумки, куда это можно было бы спрятать, и инопланетянин, поблагодарив, удалился. Принцу было неважно, получил он столько, сколько полагается за его сокровища, или меньше; в любом случае, ему были нужны эти бумажки только для того, чтобы быть способным расплатиться с людьми за кров, пропитание и за их услуги. На его планете уже почти одно тысячелетие не было никаких денег, жители получали все, что им необходимо, бесплатно. Когда планету взял под контроль ИИ и надобность в человеческих интеллектуальных способностях отпала, всякая иерархия развалилась, оставив лишь символику былых времен. Самары превратились в идентичное стадо разумных существ, которые утратили всякую возможность созерцать из-за неспособности сконцентрироваться. Искусственный Интеллект не хотел убивать тех, кто его создал, и выделил им отдельные участки, где они могли бы существовать, словно в огромном металлическом улье.
Почти весь день Альмерх провел с отключенным чипом, и сейчас, сидя в парке и наслаждаясь видом спокойной, новой для него местности, он понял, что потребности в присутствии Эйрис у него почти не возникает. Кровавые лучи обжигающего Солнца еле доносились до него из-за горизонта, окрашивая в оранжевый цвет листья деревьев. Ему трудно было вспомнить, когда он так долго был наедине с собой. Чип делал самар еще более социальными существами, почти полностью отключив эмоции и создав привязанность к виртуальному миру, а не настоящему. Альмерх с удивлением заметил, что похожая ситуация встречается и на Земле. Когда он ужинал в ресторане, который находился на первом этаже его гостиницы, он заметил, как почти все ее постояльцы смотрели в крохотные экранчики перед собой. Они поглощали поданный ужин, даже не смотря на него и не обращали ни на кого внимания.
«До чего же наши миры схожи, – подумал Альмерх, наблюдая эту картину в ресторане. – Похоже, когда в следующий раз кто-то с моей планеты решит заглянуть на Землю, здесь будет такое же толпище безмозглых существ, как и на Неоре. Разница лишь в одном: у самар уже нет пути назад, а у людей все еще есть надежда на более светлое будущее».
Альмерх сидел на скамейке. Он впервые за всю свою жизнь чувствовал себя свободным. Он размышлял, что именно сподвигло его на это путешествие. Почему все, кого он знает, примирились со своим рабским уделом, а в его душе созрел этот огонек протеста над создавшейся Системой, и, превратившись в пламя, его сердце безумно рвалось к путешествию. Возможно, причина в дяде. Дядя, которого все презирали, которого он не видел с детства и которого постоянно ставили в пример, как сумасшедшего и ненормально самара, был причиной и его невменяемости. Альмерх верил родителям и обществу, что его дядя сошел с ума. Но, может, это не так уж и плохо? Может, гораздо более сумасшедшие – это те, кто живет бесплодно? Ведь у дяди было то, что не было даже у короля, – цель. Только дядя чего-то по-настоящему хотел. В памяти Альмерха прорезался эпизод с детства, когда дядя просил его отключать чип хотя бы час в день, чтобы побыть наедине с собой, на что родители, услышав эту просьбу, спокойно и холодно приказали ему отойти от их ребенка и не морочить ему голову.
– Сын, не слушай своего дядю, – говорила мама с глазами, наполненными тяжелой пустотой, нагруженной тоннами бит информации. – Ты же не хочешь отключиться от мира? В твоей голове гораздо более насыщенная жизнь, а отключишь чип, и ты утратишь способность быстро мыслить и быть в курсе всех событий.
– Все эти события происходят не в настоящем мире! – возразил дядя. – Мир, в котором мы живем, уже давно мертв, а его альтернатива развивается внутри каждого из вас, где вы являетесь теми, кем не смогли стать в действительности. Там вы герои, великие правители, но я смотрю на вас и поражаюсь, при всей вашей осведомленности, в вашей крайней тупости.
– Как ты смеешь так разговаривать с королевой? – отозвался отец, подходя к своему брату. – Мы спасли тебя от гнева ИИ, мы подарили тебе шанс. А ты…
– Говорю правду? – вставил дядя. – И да, не вы спасли меня, а просто ИИ не смог получить то, что хотел. Но это будет продолжаться недолго. – он помедлил и перевел грустный взгляд на Альмерха. – Неужели вы правда хотите, чтобы ваш сын был продуктом какой-то виртуальной реальности? Того мира не существует, вот здесь мы смертные, здесь протекает наша жизнь, а то лишь игра.
– Какая разница, брат? – спросил его король. – Реальность там, где живут самары. В этом мире не осталось ни одной осознанной души. Самары гуляют по улицам, даже сами того не зная. Они поглощают пищу, только чтобы не умереть. И даже размножение у нас протекает по плану. Нашими телами управляет чип, а наш разум обитает совершенно в ином мире.
– У самар не осталось разума. – согласился дядя. – Мы больше не та великая раса, освоившая несколько планет. Самары живут на Неоре, а Искусственных Интеллект на тех планетах, которые нашел. Он сохраняет нам жизнь, только потому что не видит смысла ее лишать. Даже машина понимает больше, чем бороздящие улицы самары. Это лишь видимость жизни. Кто-то всю жизнь не выходил из своего дома, где есть дорожка для ходьбы, кислородоснабжатель помещения и доставка пищи прямо на стол через туннели. Предоставь возможность твоему сыну изменить будущее! Он же станет королем.
Альмерх помнит, как тогда на дядю посмотрел отец. Он отключил чип и взглянул на брата спокойными глазами, которые, казалось, в один миг наполнились осознанностью.
– Поздно, брат мой. Уже давно поздно.
– Так зачем же так жить?
– Позволь вернуть тебе чип, и тебя больше не будут одолевать эти скверные мысли.
– Нет, брат, я так больше не могу, – дядя подошел к Альмерху и приложил шершавую красную руку к его голове. Он наклонился и прошептал ему на ухо: – Мы еще увидимся.