Человек из племени Ад. Экзотическая сага
Шрифт:
– Такой же, как вчера?
– Не знаю. Он мне ничего не говорил про состав. Давайте ваш кувшин, ханум, я перелью в него отвар.
– Придётся ещё сегодня усыпить сахиба, – пробормотала она, протягивая юноше серебряный кувшин.
* * *
– Она идёт, – сообщил Бехрам, выглянув в коридор.
– Хорошо, – кивнул Сарнияр. – Пригласи ко мне Маруфа. Он должен быть где-то поблизости.
Высокий, превосходно сложенный мавр с тёмно-оливковой кожей и негроидными чертами лица отвесил ему низкий поклон и скрылся
– Вчера я заходил тебя проведать и не смог разбудить, – сказал ему Аль-Шукрейн, озабоченно морща лоб. – Дверь в твои покои была распахнута, и никого из охраны. Такого не должно быть, дитя моё, особенно теперь, когда мы в состоянии войны с ближайшими соседями. Твоя жизнь представляет собой ценность, которую следует тщательно оберегать. Я настоятельно советую тебе взять в охранники кого-нибудь из младших офицеров твоей гвардии.
– Но моя гвардия сейчас штурмует Аль-Акик, – напомнил Сарнияр отцу, приняв поначалу его совет в штыки. Впрочем, идея приставить охрану к своей драгоценной персоне начала ему нравиться, когда он дал себе труд поразмыслить над ней.
– В таком случае, я пришлю тебе кого-нибудь из своей личной охраны, – стоял на своём Аль-Шукрейн.
– Я не прочь, только хотел бы сам выбрать себе телохранителя. Это должен быть человек, наделённый особенными добродетелями.
– И какими же, дитя моё? – улыбнулся царь.
– Мне нужен скромный и безъязыкий охранник.
– То есть, немой? – удивился отец.
– Не совсем. Открывающий рот только, когда я спрошу его о чём-либо. Мне до смерти надоело, что мою интимную жизнь перемывают все, кому не лень. Если у вас нет на примете подобного уникума, я предпочту остаться без охраны.
Аль-Шукрейн широко улыбнулся и потрепал сына по плечу.
– Ах, молодость! Я прекрасно понял тебя, мой мальчик. Неболтливый охранник, действительно, большая редкость в наши дни. Но, к счастью, я обладаю таким сокровищем и с радостью уступлю его тебе. Мне самому подобные добродетели, увы, уже не столь важны.
Аль-Шукрейн прислал к сыну молчаливого мавра в тот же вечер, и Сарнияр стал обладателем ценного посредника в сердечных делах. Бехрам приступил к своим новым обязанностям незамедлительно и почти сразу удостоился похвалы за то, что понимал их с полуслова, не задавая лишних вопросов.
* * *
Гюльфем вошла в покои царевича, с опаской оглядываясь на красивого мавра, которого ещё вчера здесь не было и в помине.
Сарнияр встретил её с приветливой улыбкой на устах, скрестив на груди мускулистые руки.
– Так, так… моя жена решила продолжить моё лечение, – хмыкнул он, увидев у неё в руках всё тот же пресловутый серебряный кувшин. – Что ж, почему бы и нет, если оно приносит такое облегчение моим духовным и телесным страданиям.
Он подошёл
– В частности, благотворный сон, которым я проспал почти до полудня, очень облегчил мои телесные и духовные муки.
Гюльфем протянула ему кувшин, и он взял его одной рукой, схватив её другой за предплечье.
– Где Маруф, Бехрам? – спросил Сарнияр, оглядываясь на мавра.
– Я здесь, ваше высочество.
В комнату вошёл худой старик с седой бородой, такой длинной, что он мог бы заткнуть её за пояс. Он был весь увешан пучками цветов и трав, что придавало ему сходство с мавританской клумбой.
– Душа моя! Позволь тебе представить известного на всю Румайлу травника Маруфа, – сказал Сарнияр девушке, указывая на старика.
У Гюльфем подогнулись колени, но его сильная рука не дала ей упасть.
– Маруф, прошу вас, исследуйте этот целебный отвар, которым лечит меня моя жена. Я очень ценю её заботу, но всё же хотел бы знать состав этого лекарства.
Старик взял у царевича кувшин и вытряхнул из него несколько капель на ладонь. Сначала он понюхал зеленоватую жидкость, затем попробовал её на вкус и тут же с отвращением выплюнул.
– Нет сомнений, это корень мандрагоры, – сообщил он, – и я не назвал бы его целебным, если только вы не страдаете бессонницей.
– Совершенно не страдаю, – заверил Сарнияр, прожигая взглядом Гюльфем, повисшую у него на руке.
– В таком случае, я не советую вам продолжать приём этого снадобья. На мой взгляд, вам вовсе не требуется никакого лечения, достаточно соблюдать режим и диету.
– Благодарю вас, Маруф, – милостиво улыбнулся царевич. – Бехрам, проводи до ворот моего гостя и возвращайся обратно.
– Если вам снова потребуется моя консультация, я к вашим услугам, сахиб.
Старик раскланялся и, получив за труды традиционный бакшиш, ушёл в сопровождении мавра. Оставшись наедине с Гюльфем, Сарнияр грубо встряхнул её за плечи и швырнул на диван.
– А теперь признавайся, чертовка, кто тебе велел опоить меня сонным зельем? Кому ты служишь, дрянь?
– У меня нет другой госпожи, кроме вашей супруги, – пролепетала Гюльфем, закрываясь от него руками.
– Зачем моей жене понадобилось поить меня снотворным? – недоумевал Сарнияр.
– Я не знаю.
– Не лги мне! Она делится с тобой каждой мыслью, что приходит ей на ум. Отвечай, не то я прикажу Бехраму привести сюда мою жену. Мне не терпится узнать, кому я обязан своим беспробудным сном. Аллах мне свидетель, я ничего не понимаю! Но я докопаюсь до правды, или я не Сарнияр Измаил!
Гюльфем вскочила с дивана и кинулась ему в объятия.
– Заклинаю, – взмолилась она, прижимаясь к нему всем телом, – не надо ничего выяснять, иначе я сгорю от стыда. Прошу вас, мой возлюбленный!