Человек, который был дьяконом
Шрифт:
– Какая лексика! Какой слог! Вперёд, товарищ полковник! Вперёд, ваше преподобие! Я записываю! (Сергей.)
– Остынь уже, баран! Остынь, тебе сказали! Да и ты тоже хорош! Щас сам тебе заеду в ухо, если не прекратишь истерить! А ещё рясу надел! Два куска идиота! (Максим.)
– Сам кусок идиота!
– Не увлекайтесь заимствованиями, господа! Заимствования банальны! Ищите в недрах родного языка!
XXVII
Осознав свою совершенную бесполезность, Артур покинул 'богословскую
Первым делом он заглянул в столовую. Незваных гостей уже не было, но сама столовая представляла жалкое зрелище. Обед, приготовленный на семерых, был съеден почти дочиста. По столам растеклись лужи. На полу валялись судки, подносы, объедки.
Грустное зрелище, но сил огорчаться не было. Вообще не было сил. Все эти дни он славно держался: убеждал, подбадривал, успокаивал, утешал... Только вот его самого, Артура, никто сейчас не спешил подбодрить, успокоить и утешить. Чувствовалось равнодушие в уме и большая слабость во всём теле. Даже искать Лизу казалось вовсе не срочным делом.
Решив для себя, что поспит в своей комнате часик-другой, молодой человек направился к своему домику.
Максим ещё до завтрака переехал из комнаты номер один к Олегу на освободившееся место (ему по очевидным причинам было неловко жить в одном помещении с человеком, у которого он от небольшого ума попробовал отбить девушку), оттого имелись прекрасные виды на спокойный и бестревожный сон. Этим надеждам, однако, не суждено было исполниться. Дверь второй комнаты оказалась открыта настежь, а в одном из двух кресел сидел - кто бы вы думали?
– Григорий Лукьянов собственной персоной!
Артур застыл на пороге.
– Что ты здесь делаешь?
– только и сумел он вымолвить.
– Как ты попал сюда?
– Помогли добрые люди... А вот что ты делаешь на моём месте?
– Уже и на твоём месте?
– Да, на моём, самозванец! По-хорошему тебя прошу сейчас собрать вещички и идти отсюда на все четыре стороны!
– А не то?
– А не то тебя постигнет участь всех лжедмитриев!
– Никуда я не пойду, - сказал Артур устало. Дойдя до кровати, он с наслаждением повалился на неё.
– Делай что хочешь, только спать мне не мешай.
– Я обращусь к организаторам семинара!
– пригрозил Григорий.
– Бог в помощь, - пробормотал Артур с закрытыми глазами.
– Найди их сначала... Иногда мне кажется, что не было у этого безобразия никаких организаторов вовсе. Оно создано коллективной кармой живых существ, как и безумный мир вокруг нас...
– он уже спал к концу фразы.
XXVIII
Через полчаса он проснулся, освежённый. Да, можно было жить дальше! Если бы ещё пообедать, то отчего бы и не жить!
Вернувшись в корпус, Артур, к сожалению, так никого и не обнаружил в разграбленной столовой. Кухня тоже была пуста: повариха скрылась в неизвестном направлении. Как и сестра Иулиания, между прочим...
Но вот же, они все сидели в зале, все четверо, каждый на своём месте, присмиревшие, почти добрые.
– Артур Михайлович, очень рады Вас видеть!
– сердечно поприветствовал его белорус.
– Мы буквально только что закончили: сказали друг другу в лицо всё, что друг о друге думаем, успокоились и решили продолжать дискуссию. Не угодно ли присоединиться?
– Это замечательно!
– обрадовался Артур.
Не успел он договорить, как дверь за его спиной распахнулась и на пороге встал Григорий.
– Участники семинара, слушайте меня!
– почти прокричал он.
– Я - дьякон Григорий Лукьянов, клирик Феодоровского собора, настоящий клирик! А этот человек перед вами - он указал пальцем на Артура, - самозванец и лжец! Он - не тот, за кого себя выдаёт! Его дьяконство фальшиво! Он даже и не православный вовсе! Гоните его в шею, братья!
Все распахнули рты. Артур меж тем прошёл на своё место и сел, закинув ногу на ногу, с любопытством глядя на недавнего своего приятеля, который даже здесь, в своём как будто совершенно искреннем негодовании, выглядел так, словно играл роль.
Молчание прервал голос Олега:
– Уважаемый Григорий или как тебя там! Ты словами-то не кидайся! Ты за слова ответ держи! Вон, возьми-ка стул, садись напротив нас - да, молодец!
– и отвечай. 'Не тот, за кого себя выдаёт' - так его по паспорту не Артур Симонов зовут? Тебе известно другое имя?
– Нет!
– потерялся Григорий.
– Нет, неизвестно... Но ведь этот человек - не дьякон!
– Это правда, - признался Артур со стыдом.
– Подождите, Артур Михайлович, не забегайте вперёд паровоза, - осадил его брат Евгений.
– 'Не дьякон', 'не дьякон'... а кто вообще сказал, что он дьякон? Сам он нам такого не говорил. Давайте вспомним: не организаторы ли семинара? Хорошо, а они отчего так решили?
– Оттого, что им так передал отец Александр, настоятель собора, - пояснил Артур.
– Отлично, а он-то на каком основании в Вас признал дьякона?
– Вот оно, моё основание, - с улыбкой показал Артур на Григория, ежеминутно меняющегося в лице и беспомощно открывающего рот.
– Именно он меня и представил как клирика, кем я, впрочем, и являюсь...
– Так и в чём тогда проблема?
– усмехнулся Олег.
– Что за революция в муравейнике? Что за топот злых ёжиков на равнине?
– Если же говорить про Ваши обвинения во лжи и в неправославии, отец Григорий, - продолжил белорус, - то с первым Вы попали пальцем в небо: лжец не признаётся в своей лжи во всеуслышанье. Да и со вторым Вы нам не открыли Америки. Так и что с того?
– Как это 'что с того'?
– вытаращил на него глаза Григорий.
– А что, собственно, я должен иметь против нашего милого Меркурия, кроме его иноверия?
– возразил писатель.
– Эта причина для его изгнания недостаточна, хотя бы потому, что православных в строгом смысле слова здесь, считайте, практически и нет. В любом случае, не я стану инициатором, потому что...