Человек, который «испарился»
Шрифт:
Ф.: Просто так, встречались, и все. Мы хорошие друзья.
С.: Сейчас вы мне говорите, что уже год встречаетесь По меньшей мере в пяти разных городах, потому что вы хорошие друзья. Минуту назад вы утверждали, что знаете его очень плохо. Почему вы не хотели сказать, что знаете его?
Ф.: Я разнервничался оттого, что вы допрашиваете меня. Кроме того, я ужасно устал. И к тому же у меня болит нога.
С.: Ага. Так значит, вы ужасно
Ф.: Да, мы работаем в одной фирме и ездим вдвоем.
С.: Как по-вашему, почему Радебергер тоже не хотел сразу признаваться, что знаком с Альфом Матссоном? Он что, тоже ужасно устал?
Ф.: Об этом мне ничего не известно.
С.: Вы знаете, где Альф Матссон находится в данный момент?
Ф.: Нет, не имею понятия.
С.: Вам хотелось бы, чтобы я сказал вам об этом?
Ф.: Да.
С.: Однако я этого не сделаю. Как давно вы работаете в бюро путешествий «Винклер»?
Ф.: Шесть лет.
С.: Это хорошо оплачиваемое место?
Ф.: Не слишком. Но когда я бываю в разъездах, мне возмещают все расходы на жилье, питание и проезд.
С.: Однако заработная плата у вас не очень большая?
Ф.: Нет. Но мне хватает.
С.: Похоже на то. У вас имеется достаточно, чтобы вам хватало.
Ф.: Что вы имеете в виду?
С.: У вас нашли ровно пять тысяч долларов, восемьсот тридцать фунтов и десять тысяч западногерманских марок. Это большие деньги. Откуда они у вас?
Ф.: Какое вам дело до этого?
С.: Я прощаю вам этот тон. Отвечайте на мой вопрос.
Ф.: Вам нет никакого дела до того, откуда у меня мои деньги.
С.: Возможно. Однако мне кажется, вы вовсе не столь сообразительны, как я думал, хотя даже самый примитивный ум мог бы подсказать вам, что вы поступите лучше всего, если будете отвечать на мои вопросы. Итак, откуда у вас эти деньги?
Ф.: У меня были разные дополнительные заработки, и я долго экономил.
С.: Какие заработки у вас были?
Ф.: Разные.
Слука посмотрел на Фрёбе и открыл ящик письменного стола. Он вытащил оттуда пакет, завернутый в пластиковую фольгу. Пакет имел двадцать сантиметров в длину, десять в ширину и был заклеен клейкой лентой. Слука положил пакет на стол между собой и Фрёбе. При этом Слука неотрывно смотрел на Фрёбе, а у того
— Конечно, разные. Например, контрабанда и торговля гашишем. Исключительно прибыльное занятие, однако ненадолго, герр Фрёбе.
Ф.: Я не понимаю, о чем вы говорите.
С.: Неужели? А этот пакет тоже не узнаете?
Ф.: Нет, не узнаю. Откуда мне его знать?
С.: А о тех пятнадцати пакетах, точно таких же, как этот, спрятанных в дверцах и под обивкой автомобиля Радебергера, вы тоже ничего не знаете?
Молчание.
С.: В таком пакете помещается достаточно много гашиша. Мы здесь к таким вещам не очень привычны, поэтому я не знаю, какой сейчас курс. На сколько бы вы увеличили свой капиталец, если бы продали эти припасы?
Ф.: Я по-прежнему не совсем понимаю, о чем вы говорите.
С.: Судя по вашему паспорту, вы часто ездите в Турцию. Только в этом году вы были там уже семь раз.
Ф.: Бюро «Винклер» организует поездки в Турцию. В качестве экскурсовода я очень часто бываю там по делам службы.
С.: Да, и это вас вполне устраивает, не так ли? В Турции гашиш довольно дешев и там его легко можно раздобыть. Я прав, герр Фрёбе?
Молчание.
С.: Своим молчанием вы вредите себе и только себе. У нас уже имеются все необходимые доказательства и, кроме того, имеется один свидетель.
Ф.: Так, значит, это он нас заложил, свинья!
С.: Вот именно.
Ф.: Проклятая шведская свинья.
С.: Надеюсь, теперь вы понимаете, что нет смысла продолжать запираться. Вам лучше признаться, Фрёбе. Спокойно, по порядку, я хочу услышать все, что вы вспомните, имена, даты, номера. Лучше всего начать с того, как вы занялись контрабандой наркотиков.
Фрёбе закрыл глаза и свалился со стула на пол. Mартин Бек заметил, как он для смягчения удара подставил под себя руку и потом остался совершенно неподвижно лежать на полу.
Слука встал и кивнул стенографу, тот закрыл блокнот и быстро ушел.
Слука смотрел на мужчину, лежащего на полу.
— Симулирует, — сказал Мартин Бек. — Он вовсе не упал в обморок.
— Знаю, — сказал Слука. — Но я позволю ему немного отдохнуть, прежде чем мы продолжим.
Он подошел к Фрёбе и толкнул его носком туфли.
— Вставайте, Фрёбе.
Фрёбе не двигался, но веки у него подергивались. Слука подошел к двери, открыл ее и что-то крикнул в коридор. Вошел полицейский, и Слука что-то сказал ему. Полицейский взял Фрёбе за локоть, а Слука сказал: