Человек, который удивил звёзды
Шрифт:
Практически следом как он уехал, ко мне пришло сообщение от Саши: “Он в восторге от тебя”.
Снег выпал после двадцатого декабря. Потом стал таять. Первый был где-то в начале октября. Он не продержался даже суток. Его сменили дожди. Порой стояла сухая погода. В 2020 год Москва вошла под капли дождя и с яркой иллюминацией огней по всему городу. Я с энтузиазмом поздравляла всех друзей, коллег и знакомых, придумав специальное поздравление. Оно получилось слишком уж радостное, желавшее всем необыкновенного года с цифрами 2020.
Пандемия COVID-19 на самом деле сделала его особенным. Теперь об этом говорят и пишут: “2020
Снега стало много только в конце января 2020 года. Как я заждалась его. Серые дороги и грязный асфальт под ногами. Сырость и крики ворон под капли дожди. Приятно, когда вместо этого пушистый снег. Всё белое. Синие синицы, которые сидят на ветках. Вороны ходят парами, оставляя за собой ровную дорожку следов. В парке стоит их галдеж. Они словно перебраниваются между собой. Деревья отбрасывают тени на снег. Моя собака зарывается в него. Иногда она его ест. На мою голубую шубу из искусственного меха падают снежинки. Я ловлю их рукой и рассматриваю, пока они не превращаются в капли воды. В Москве стало много искусственных шуб. В своей шубе я выгляжу как “Снегурочка” из сказки. В моём детстве к искусственным шубам относились с иронией.
Свою розовую искусственную шапку я носила весной. Есть фотография, где на 1 мая я стою в черной кроликовой шубе и в этой розово-белой шапке. Пережить зиму с искусственной шубой в Заполярье задача не простая. Можно ездить постоянно на машине. Но в те моменты, когда из неё будешь идти к своему подъезду легко получить воспаление легких. В Москве я ходила в пальто весь декабрь и начало января 2020 года. Почти всё время шёл дождь.
Я не выросла в жаркой стране и не жила в южных городах. Даже Сибирь куда мягче по климату, чем Заполярье. Самый удивительный вывод спустя столько лет. Снег оказывается можно ждать. Когда-то я мечтала жить без него.
Солнце на севере бывает очень холодным. Светит и не греет. Даже не пригревает. Когда заканчивается полярная ночь, то появления солнца ждут с нетерпением. Ведь это уже радость. Хотя, ещё так далеко до окончания зимы. Однажды оно появляется на небе. Тогда в заполярном городе говорят только о солнце. Как схож цвет того солнца с бледным желтком дешёвых яиц.
Это не желтый яркий насыщенный цвет как в упаковках фермерских яиц. Тех, где рассказывается о создании семейной фермы и свободной жизни для куриц. В Майами я покупаю их в магазине экологически чистых продуктов “Whole Foods”. Каждый раз мне приходит одна мысль. Даже у куриц настолько различная судьба. Одни на вольном выгуле и красуются на упаковке рядом с семьей фермеров. Другие не имеют ничего. Северное солнце зимой – это не то деревенское яйцо, где может встретиться в одном яйце два огромных желтка. Такое солнце досталось Майами. Летом оно работает сразу за двоих.
Глава 2.
Бледно желтое, почти бесцветное солнце. Какой-то обездоленный цвет. Тусклый и невзрачный. Как те обделенные курицы с обычных птицефабрик. Всё же это странное сочетание кубометров снега, выпавшего за зиму и такого далекого солнца, цветом похожего на желток дешевых яиц. Словно иллюстрация одиночества. Есть солнце, но оно не греет. Есть кто-то, но это не имеет никакого значения.
Так и выглядели все после той экскурсии на Синайские горы. Словно никого нет рядом. Только ты один и хочешь завернуться в теплый плед. Полежать с закрытыми глазами. В уединении, в отличие от одиночества, глаза хочется держать открытыми. Всё становится куда очевиднее, когда не теряется в потоке слов между людьми. Чужие мнения перестают иметь значение и влияние. В уединении человек обнаруживает себя. Только так он слышит себя истинного.
За четыре дня до завтрака под взглядами верблюдов, представитель туристической фирмы живо рассказывала про эту экскурсию: “Это удивительная поездка!” – говорила светловолосая девушка, рассматривая лица вновь прибывших туристов. Она вышла замуж за местного египтянина и теперь продавала экскурсии соотечественникам. – “Вы пройдёте тропой Моисея. Увидите рассвет на вершине горы. Солнце практически выплывет из-под ваших ног. Вы это никогда не забудете”.
–Долго мы будем подниматься в гору? – спросил звучный мужской голос, позади меня.
–Около четырех с половиной часов. На самом деле там пологая дорога и можно взять верблюдов. Это очень облегчает подъём – добавила она заботливо.– Ещё нужно взять тёплую одежду. Вместо утреннего кофе в отеле, вы получите наборы для завтрака на природе.
Открытки с видами Синайской горы продавались на каждом углу. Они притягивали мой взгляд. Моя первая поездка к монастырю, который выстроен в низине и окружен Синайскими горами, создавала дополнительный интерес. Эти две экскурсии продают раздельно. Тот, кто едет в монастырь проводит там весь день. Выезжают утром, затем выстаивают длинную очередь к “Неопалимой Купине”.
Горящий, но не сгорающий терновый куст, где Бог явился Моисею, который в это время там пас овец. Здесь Бог воззвал к нему, приказав ему вывести народ Израиля из Египта в обетованную землю. Эта святыня находится на территории монастыря “Святой Екатерины”. Службы идут каждый день на греческом языке. Его двери открыты для туристов. У них даже есть небольшая гостиница для паломников.
Сложно усидеть в отеле, находясь рядом с историей, которой тысячи лет. Вот где время ощущается как мелькание сотен лет. Один день, тысяча лет – не всё ли равно для этого куста, к которому протягивают руки все туристы.
После посещения монастыря, подъем “Тропой Моисея” словно продолжение первого впечатления. Эта те самые горы, даже если они уже изменили местами свои очертания. Величие притягательно. Поэтому листая экскурсионные предложения, тянешься к Синайским горам.
Накануне, около одиннадцати вечера, большой экскурсионный автобус забирал зевающих туристов, поджидающих его около своих отелей. Всем хотелось спать. Дорога до подножия горы показалась легкой. Ночью ехать теми дорогами хорошо. Огромные глыбы камней словно растворяются в темно-синем сапфировом египетском небе. В России, да и в других странах мне пока не встречался такой оттенок.
Утром и днём, при ярком свете, земля кажется утомлённой. Её словно тяготит тяжесть каменных нагромождений. Ехать становится неприятно. Кожей ощущаешь опасность, таящуюся в мелькающих за окном горах. Стоит только прийти в движение этому каменному царству, и оно снесёт вокруг себя всё живое.
Ночью автобус ехал проворно. Кто-то переговаривался, но большей частью пассажиры дремали. У подножия Синайской горы к полночи собралось несколько автобусов. Иностранная речь доносилась со всех сторон. Всё сразу пришло в движение.