Человек, который удивил звёзды
Шрифт:
–Я отправила Макса к тебе для вашего знакомства. Мой подарок – это только повод – смеясь в трубку, пояснила Саша.
–В этом значит смысле… – растягивая слова в ответ и сообщая: “Он как-то замороченный”.
–Есть такое – энергично отвечает она.
Говорим почти ночью. Между делом. Она заполняет истории болезни.
–Понимаешь, он толком меня не знает и пишет: “Жду экспресс в аэропорт. Курить мне или нет?”.
– Советуется – ехидным голосом замечает Саша.
–После часа с момента знакомства? Он видимо ожидал послания: “Пожалуйста, не надо курить. Береги
–Куряка! Они после инфарктов, после инсультов, если кто ходячий остается всё равно курят многие – зло говорит Саша.
Порой я прерываю её тяжелые истории о больных. Когда меня не хватает на чужие беды. Тот ещё выбор врача. Стать бездушным к больным, или держать их в голове. Последним занимаемся Саша. За это я её уважаю. К своим больным она относится строго и с душой.
–Наверное, ждут ласковых убеждающих слов – немного саркастическим голосом добавляю ремарку к её словам.
–Им явно не хватает убеждения от своего здоровья – ворчит Саша.
–У знакомых родственнику удалили язык из-за рака гортани. Человек курит всю жизнь. И даже сейчас после операции – добавляю я.
–Макс упустил свой шанс – вздыхая, подшучивает она.
–Его даже не было, если честно – подвожу я итог её инициативе.
–Химии не случилось. Вот, если бы ты была за строительство отношений – иронически замечает она.
–В таком понимании как идеи Карла Маркса и Платона точно нет!
На этом мы заканчиваем разговор про Макса. Идея строительства отношений для меня вроде “Капитала” Маркса. Утопия. Другая такая же утопическая модель в мыслях Платона. Про воспитание образованного поколения. Учёные умы смогут править должным образом. В какой-то части её опробовали нацисты. Многие светлые умы с образованием трудились на благо Третьего Рейха. Справедливости ради, некоторые только делали вид.
Это модели, где не учтён фактор человечности. Разница между живодёром и любящим животных огромна. Как между врачом-коновалом и настоящим хорошим врачом. В этом «между» лежит человечность. Она стоит напротив идеи строительства отношений. Некоторые доказывают на собственном опыте, втягиваясь в эту идею технично и строя семью. Только про такой вариант моя мысль. Когда сам себя собираешься убедить жить без учета своих собственных ощущений. Исходя из каких-то причин. Чаще всего из иллюзий.
Сейчас этим занимается Кристина. Мне отведена роль инспектора её строительных работ с Гарри в разговоре между Атлантой и Москвой. Никуда не деть эту человечность, которая тянет к одному человеку, и отталкивает от другого. К Саше меня притягивает её человечность. Даже в дружбе без неё предпринимаемое строительство пустая канитель ужимок и уступок. Если бы она отзывалась о своих больных цинично, то мне наскучило слушать её сарказмы.
Всю пандемию Саша постоянно сдаёт анализ на COVID_19. После сдачи радостно звонит мне. Снова ничего не обнаружили. Я радуюсь. Её не зацепило. Всю весну и осень хожу на улице в маске. Она не снимает её с начала марта. Мы ещё не остались без кислорода на Земле, а только репетируем хождение в масках.
Когда жизнь идёт на секунды, то порой случается чудо. Порой про это чудо мне рассказывает Саша. Кто-то выживает вопреки всем показателям и мнению врачей. Она ходит в любительскую театральную студию. Там сбрасывается лишний стресс. Примерить какую-то роль. Потом порадоваться. Роль актёра – роль, а не жизнь.
Саше понравилось окончание рассказа про “Тропу Моисея”. Врачи постоянно сталкиваются с чудом, которое затем растворяется в рутине. Разговор звёзд дописывался в самом конце рассказа. В моём окне тогда показалась луна. Совсем не та, огромная с Синая. Эта выглядела далекой и холодной. Кто мы перед этими звёздами, луной и солнцем?
–Самый конец вышел вроде аллегории – обсуждаю с Сашей свою мысль.
–Чем может человек удивить звёзды? – переспросила она.
–Поскольку нет ничего нового под солнцем – с улыбкой добавила я.
–Звёздам виднее! – сказала ободряюще Саша.
Прежде мне самой нравилась эта выдержка из Екклесиаста. Теперь я всё чаще надеюсь. Новое всё же будет. Слишком маленькой на деле является наша планета. Кто ещё должен сохранить третью планету от Солнца. Разве не люди?
–Может название вычурно звучит? – поинтересовалась я у Саши. Честно говоря, я ждала какой-то едкий комментарий. Про мир, который катиться неизвестно куда. О безответственном отношении людей к самим себе и близким.
–Оно вселяет надежду – задумчиво ответила Саша.
–Люди способны на хорошее! – утверждающим тоном добавила я.
Мне посчастливилось не услышать критическое замечание. Редчайший случай. Исключительный.
–По моему мнению, люди склонны к насилию. Дурь часто живёт в их голове – это я тебе как врач неврологического отделения Пироговки утверждаю.
–Может тогда другое название – предложила я.
–Удивил – это правильное слово! – утвердительно сказала Саша. – Идиоты этот мир поражают.
– Вопрос о сущности звёзд остается открытым – добавила я.
–Вдруг люди превращаются в звёзды, наблюдая за живущими людьми.
–Если Дева одобряет, то с меня довольно размышлений на эту тему названия.
Я дописала это окончание к почти законченному рассказу спонтанно. Теплый вечер августа. Одинокие звёзды смотрелись такими холодными и чужими. С них меня не тянуло на восторги, не тянуло на стихи. Обычная проза. Немного отошли от карантинов и сидения по квартирам. В осень ожидают вторую волну карантина. Какая тут поэзия про маски и перчатки. Только сатира, причём неуместная. Пью горячий чай. Отличной вышла экскурсия на Синай.
Есть такие звёзды, с которых замирает дыхание. Есть любовь, достойная самых прекрасных стихов и легенд. Ужас выражает только одно слово. Его постигаешь как удар чего-то холодного в спину. Невыносимая тупая боль. Вначале растерянность. Потом хаос в мыслях. Если такое возможно, то почему не возможен разговор звёзд?
“Лунной ночью, совершенно один, потерявшийся человек постигал величие Синайских гор. Их горделивое безмолвие и тихий разговор звёзд, сияющих в сапфировом синем небе.
–Какой восторг! – воскликнула новенькая звезда. – Внизу так много людей. Они снова приехали на нас посмотреть!