Человек, который высмеивал
Шрифт:
— Нет, — искренне ответил Ален, глядя прямо в глаза миссис Фрост. — Не было никакой измены, никакого скандала, никакой тайной любовной связи. Я летал на Хоккайдо за материалом. Звонил одному другу — мужчине. Потом посетил его. На прошлой неделе возникли не зависящие от меня неблагоприятные обстоятельства, связанные с моим уходом из Агентства и принятием поста директора Т-М. Я старался действовать в общественных интересах, и моя совесть абсолютно чиста.
Миссис Хойт тоже встала.
— Отпустите
Миссис Фрост подошла к Алену, протягивая руку.
— Я очень сожалею. Вы это знаете.
Они обменялись рукопожатием, и Ален сказал:
— Значит, завтра в восемь утра?
— Прекрасно. — Она сконфуженно улыбнулась. — Но мы должны были проверить. Такая должность — вы понимаете.
Ален, конечно, понимал. Он повернулся к Блэйку и Лади, которые убирали свои материалы обратно в портфель.
— Пакет номер триста пятьдесят пять Б. Честный муж, жертва живших по соседству старух, который в конце концов выливает на них ведро с помоями.
Глядя себе под ноги, Блэйк пробормотал "всего доброго" и поспешно удалился. Лади последовал за ним.
"Интересно, как долго еще они будут идти по ложному следу?" — подумал Ален.
Глава 16
Его новый кабинет в Телемедиа прибрали, покрасили: письменный стол был перевезен из Агентства. К десяти часам утра Ален немного освоился в новой обстановке.
Он посидел в большом вращающемся кресле, воспользовался точилкой для карандашей, постоял перед огромным экраном монитора, обозревающего все здание.
Потом явился Майрон Мэвис, чтобы пожелать ему удачи. Майрон выглядел так, как будто и не ложился.
— Неплохая планировка, — сказал он. — Много света, хороший воздух. Вполне здоровые условия: взгляни на меня.
— Надеюсь, ты еще не собираешься оставить наш мир? — Ален чувствовал себя немного неловко.
— Пока нет. Пойдем. — Мэвис повел его из кабинета. — Представлю тебя сотрудникам.
В коридоре стоял тяжелый запах «цветов». Вдоль стен выстроились ряды поздравительных букетов. Ален остановился посмотреть открытки.
— Как в оранжерее, — пробормотал он. — Тут есть и от миссис Хойт.
Здесь были букеты от Сью Фрост, от Гарри Прайера и от Дженет; большие яркие букеты от четырех крупнейших агентств, включая Блэйк-Моффет, со стандартными поздравлениями. Ален знал, что скоро явятся их представители. Были еще небольшие букетики без открыток, присланные, вероятно, соседями и различными доброжелателями. Например, маленьким мистером Уэлсом, который защищал Алена на домовом собрании. Ален взял в руки самый невзрачный букетик.
— Это настоящие, — заметил Мэвис. — Ты понюхай.
По-моему, их называли «колокольчики». Кто-то выудил их из прошлого.
Наверное, Гейтс и Шугерман. И один из анонимных букетов мог быть из Психиатрического Курорта. Интуитивно Ален чувствовал, что Мальпарто захочет восстановить их отношения. Служащие оставляли работу и выстраивались перед ним. Ален пожимал всем руки, задавал кое-какие вопросы, делал глубокомысленные замечания, приветствовал знакомых. Только к полудню они с Мэвисом обошли все здание.
— Вчерашняя история просто мерзость, — сказал Мэвис, когда они вернулись в кабинет. — Блэйк-Моффет уже много лет стремится заполучить директорский пост.
Теперь они в ярости.
Ален открыл папку, которую принес с собой, и достал пакет.
— Помнишь? — Он протянул его Мэвису. — С этого все и началось.
— Конечно, — кивнул Мэвис. — Дерево, которое умерло. Морак: "Долой колонизацию".
— Ты же знаешь, что это не так, — возразил Ален.
Мэвис усмехнулся.
— Тогда символ духовного голода. Оторванности от духовных корней. И ты собираешься это показывать?
Пропаганда нового Возрождения. То, что Данте делал для будущей жизни, ты хочешь сделать для настоящей.
— Этот пакет здорово запоздал. Он должен был выйти несколько месяцев назад. Я думаю, надо начать с того, что уже куплено. Как можно меньше вмешиваться в работу сотрудников. Пусть продолжают в том же духе — так будет меньше риска. — Он открыл пакет. — Но…
— Никаких «но». — Мэвис наклонился к нему и, приложив палец к губам, прошептал:
— Помни девиз:
Excelsior. [3]
Он пожал Алену руку, пожелал ему удачи, потом еще немного погулял в одиночестве вокруг здания и ушел.
Глядя на его удаляющуюся фигуру, Ален впервые ощутил, как велико его собственное бремя. Но ощущение тяжести только подогрело его энтузиазм.
— Семерых одним ударом, — громко произнес он.
— Да, мистер Парсел, — ответила целая батарея селекторов; секретари приступили к своей работе.
3
(Все) выше (лат.) — девиз города Нью-Йорка.
— Я просто проверяю аппаратуру. Можете продолжать свой сон или что вы там делаете.
Он снял пальто, сел за стол и занялся пакетом. Просмотрев его, Ален решил ничего не менять и, сделав на нем пометку «Удовлетворительно», положил в корзину транспортера, которая тут же пришла в движение. После ряда инстанций пакет запускался в производство.
Ален снял телефонную трубку и набрал свой домашний номер.
— Ты где? — спросила Дженет, словно боялась поверить в благополучный исход. — Ты уже…