Человек с высшим образованием
Шрифт:
На главной палубе в это время творился настоящий хаос. Пираты завидев вдали приближающийся военный корабль подняли панику и теперь спешно грузили в старенькие деревянные лодки все что можно было увезти с собой. Кто-то тащил с камбуза мешки с кукурузной мукой, сахаром и сухарями, кто-то выгребал из опустевших кают одежду, личные вещи моряков и даже подушки с одеялами. Два пирата подкатив огромную бочку с горючим к борту судна хотели было по доскам перекатить ее в лодку, но не смогли ее удержать и бочка покатившись вниз, на всем ходу с грохотом врезалась в днище старенькой
Вскоре пираты сгрузили все что уместилось в оставшиеся четыре лодки, в том числе и Форса, который лежал теперь со связанными руками лицом вниз среди мешков с кукурузной мукой и сахаром словно огромный, добытый рыбаками тунец.
Послышался рокот поочередно заводящихся лодочных моторов и тяжелые от награбленного добра, рыбацкие лодки медленно, одна за другой начали отходить от опустошенного набегом судна.
Отплыв метров на сто, лодка которая шла последней внезапно заглушила мотор и остановилась, покачиваясь на волнах и вслед за ней поочередно и остальные лодки заглушили свои моторы.
"Небритый", сидевший в последней лодке у самого мотора достал откуда-то из-под мешков с награбленным провиантом массивный противотанковый гранатомет и ловко вскинув его себе на плечо навел гранату на борт только что покинутого судна.
"Аллах Акбар" – эхом разнесся возглас небритого по морской глади приглушая шепот волн, и реактивная граната шипя пороховыми газами словно бешеный шершень устремилась к цели.
Оставляя за собой белый след она с грохотом врезалась в борт судна, точно по ватерлинии, оставив после себя рваную "рану" искореженного металла которая сразу же стала заполняться водой.
–Аллах Акбар. – послышались разрозненные возгласы пиратов, доносящиеся с лодок. Под рокот заведенных моторов, веселое улюлюканье и звуки беспорядочной пальбы в воздух, пираты вновь "снялись с якоря" и в лучах заходящего солнца отправились восвояси издали, наблюдая как подбитое судно набирая воду, медленно кренится на пробитый борт.
Глава 8.
“Джейк, Джейк! Не водись с ними, сынок, они погубят тебя!”
Форс отчетливо слышал голос отца, но никак не мог понять откуда он доносился.
Он вертел головой разглядывая темные окна грязно бурых кирпичных домов своего родного райончика в Бруклине, где он вырос и все было ему до боли знакомо, но никак не мог найти глазами отца. Ему казалось, что голос его звучит где-то совсем рядом, из того окна, или может быть из этого. Или из этого узкого закоулка, в котором всегда творилось что-то криминальное.
–Сынок, сынок, не ходи с ними.
“Все будет хорошо папа” – отвечал Форс на этот зов, высоким не сформированным ещё, голосом пятнадцатилетнего подростка, которым он сейчас себя ощущал.
Он еще поискал глазами откуда мог доноситься голос отца и не найдя искомого, только выкрикнул что есть мочи:
“Все хорошо, папа! Я буду дома к девяти, обещаю!”
И Джейк со своими старшими друзьями, Карлом и Дьюсом на велосипедах покатились вверх по "Блэйк-авеню".
Карл и Дьюс были старше Джейкоба на четыре года и всегда были вместе как неразлучные братья. Два чернокожих парня, они были одного возраста, одевались одинаково, имели одинаковые велосипеды, и даже оттенок кожи у них был одинаково шоколадного цвета. Манеры, повадки, стиль речи, все это было одинаково и если бы они были внешне схожи, то их вполне можно бы было принять за родных братьев. Но слава, которую они имели в Бруклине заставляла чьих бы то ни было родителей говорить своим детям что с этими ребятами водиться не надо, они научат плохому.
Собственно, это "научат плохому" и притягивало Джейка в этих парнях. И то что они были старше его и опытнее придавало им, в его глазах некого шарма и благоговения перед ними.
Карл и Дьюс ехали впереди на своих больших, как казалось Джейку, "настоящих" велосипедах и он, на своем детском велосипедишке доставшемся от старшего брата едва за ними поспевал.
Подъехав к тому месту где Блэйк-авеню круто поворачивая направо переходит в семьдесят седьмую-стрит оба парня остановились с явным раздражением ожидая, когда же наконец их младший товарищ догонит их на своем неуклюжем велосипеде.
–Вон видишь тот дом. – Обращаясь к Джейку указал пальцем Дьюс на огромный двухэтажный особняк с ухоженным газоном, который располагался невдалеке от поворота на прилегающую справа улицу – Пойди туда, постучи в дверь и спроси Милфреда.
– Я не знаю кто это. – робко отвечал Джейк, чувствуя в этом какой-то подвох.
–Тебе и не нужно знать, тупица! – Вмешался в разговор Карл и ловким движением сдвинул бейсболку Джейкоба ему на глаза. – просто делай что тебе говорят.
– Просто его "предки" нас терпеть не могут и, если они увидят нас, они тупо скажут, что его нет дома. Понял?
– Понял. – обиженно пробубнил Джейк поправляя бейсболку и "седлая" своего двухколесного друга.
Проехав метров пятьдесят до указанного дома, он остановился и бросив велосипед у дороги по узкой, выложенной диким камнем дорожке, направился к двери.
Неуверенно взявшись за массивный, бронзовый дверной молоток и озираясь по сторонам он несколько раз постучал в дверь. Тишина. Он заглянул в узкое, вытянутое по вертикали окошко, расположенное прямо у двери. В доме явно никого не было. Он еще раз постучал в дверь. Никаких признаков присутствия людей. Он выдохнул, и гнетущее чувство того что он участвует в чем-то очень дурном и непонятном моментально его покинуло.
Радостный от того что, всё худшее теперь уже позади он бросился к дороге, вскочил на велосипед и "мухой" домчав до своих товарищей сообщил что "там никого нет дома"
–Пойдем – кивнул Карл головой в сторону зарослей кустарника, и они втроем, ведя за руль свои велосипеды, зашли в кусты.
–Будь здесь, охраняй велики- сказал Дьюс оглядываясь по сторонам и в то же время вытаскивая из-за пояса что-то завернутое в черную тряпку и пряча это за пазуху.
–Вы куда?
Глаза Джейкоба стали огромными, лицо его выражало испуг и ощущение страха и тревоги вновь наполнило его сердце.