Человек с Золотым Торком
Шрифт:
– У тебя есть пистолет, - сказал я.
– Ты мог бы выстрелить мне в спину, как только вошёл сюда, ещё до того, как я понял, что ты меня нашёл.
– Это было бы разумно; прежде чем я успел бы вооружиться.
– Да, - легко согласился он.
– Я мог бы убить тебя и твою юную леди, но я этого не сделал. Сначала мне нужно было поговорить с тобой, Эдди. Я знаю, что ты открыл свиток, произнёс Слова, увидел видение. Когда ты снял печати, мы получили сигнал, и подумали о тебе. Поэтому я сказал, что отправлюсь сюда и всё улажу. Как ты снял печать, Эдди?
– У меня
– Действительно. Так вы навестили Джека, да? Конечно! Он всегда был мягкосердечным. Мне придётся побеседовать с ним позже. Положи посох на пол, Эдди. Очень осторожно.
Я присел, положил палку на пол, а затем снова выпрямился, не сводя глаз с дяди Джеймса.
– Кто тебя послал?
– спросил я.
– Совет или Матриарх? Как глубоко проникла гниль?
– Совет и Матриарх, - ответил дядя Джеймс.
– Ты разозлил почти всех, Эдди.
– Ты знаешь секрет свитка?
– спросил я.
– Правду о броне и Сердце?
– Конечно, я знаю. Это первое, что тебе сообщают, когда ты вступаешь в Совет.
Я приподнял бровь.
– Я не знал, что полевым агентам разрешено вступать в Совет.
– Исключения делаются для исключительных людей, - сказал Джеймс. Он не хвастался, просто констатировал факт.
– Что ты сделал?
– спросил я.
– Когда ты узнал обо всех детях принесённых в жертву, чтобы мы могли стать теми, кто мы есть?
– О, я был потрясён, - сказал дядя Джеймс.
– В ужасе. Но я справился с этим. Так же, как и ты, со временем. Первая сделка была заключена в более простое, более дикое время, дикими людьми.
Но семья стала слишком важной, слишком необходимой, чтобы рисковать и отказаться от этой сделки. Мы больше не просто защищаем племя, мы защищаем человечество. На нас лежит долг, ответственность, мы стоим между ними и силами тьмы, о которых они не должны узнать. А тайна… это всего лишь часть бремени, которое мы должны нести, чтобы мы могли делать то, что должно быть сделано.
– Например, править миром из-за кулис?
– воскликнула Молли.
– Например, беспощадно пресекать всё, что не соответствует вашим узким критериям приемлемости?
– Если ты будешь переживать, это ничего не изменит, - сказал дядя Джеймс, попрежнему глядя только на меня.
– Это не вернёт ни твоего брата-близнеца, ни моего. Они умерли, чтобы мы могли носить доспехи, чтобы мы могли быть силой добра в мире, который нуждается в нас сейчас больше, чем когда-либо. Мы не можем рассказать всем членам семьи, Эдди, ты должен это понять. Большинство из них не имеют ни малейшего представления о том, каково это - жить в мире. Они не поймут… насколько необходимыми могут быть некоторые вещи. Поэтому только Матриарх и Совет знают: те из нас, кто доказал свою ценность долгим служением семье. И всему Миру. Мы несём бремя правды, чтобы другим не пришлось. Чтобы мы могли продолжать спасать мир - день за днём.
– И это всё?
– спросил я.
– Цель оправдывает средства? Ну же, дядя Джеймс - говорите…
– Я настоял, чтобы они послали меня сюда, - настойчиво сказал
– Потому что я единственный, кто не пристрелил бы тебя на месте. Мне нужно было поговорить с тобой, Эдди, чтобы ты понял. Я не хочу убивать тебя, Эдди. Не тогда, когда ты ещё можешь так много сделать для семьи. У тебя такой большой потенциал… и ты так напоминаешь мне свою мать.
– Не надо, - сказал я, и я услышал, каким холодным был мой голос.
Он не дрогнул.
– Моя сестра была одним из лучших полевых агентов своего поколения, - сказал дядя Джеймс.
– Логично, что и её сын будет особенным. Я вырастил тебя, Эдди. Научил тебя всему, что знал. Я всегда видел в тебе… сына, которого у меня никогда не было.
– Ты воспитал меня, чтобы я знал, что хорошо, а что плохо, - сказал я.
– Бороться со злом, где бы я его ни встретил. Этим я и занимаюсь, дядя Джеймс.
– Мы сохраняем мир, - почти умоляюще сказал дядя Джеймс.
– Мы защищаем человечество от всех тех сил, которые уничтожили бы его, если бы нас не было.
– Вы - одна из тех сил, которые хотят нас уничтожить, - поправила Молли.
Дядя Джеймс попрежнему игнорировал её, сосредоточившись на мне.
– Кто-то должен быть главным, Эдди. Политикам нельзя доверять, не тогда, когда им гораздо проще делать то, что им выгодно.
Ты хоть представляешь, сколько войн мы предотвратили на протяжении веков, работая за кулисами?
Сколько мировых войн, которых никогда не было благодаря нам? Бывали времена, когда семья была тем единственным, что стояло между человечеством и его гибелью. Может быть, наш послужной список и не идеален, но без нас мир был бы гораздо хуже.
– Ты ведь этого не знаешь!
– воскликнула Молли.
– Не наверняка. Кто может сказать, какой мир мы могли бы создать для себя, если бы нам пришлось совершать собственные ошибки и учиться на них?
– Мы были силой добра, - сказал дядя Джеймс, не сводя с меня взгляда.
– Да, - сказал я.
– В целом, я считаю, что да. Но цена… слишком высока. Ты не можешь быть просто немного коррумпированным, дядя Джеймс. Может быть, именно поэтому мы перешли от служения и защиты мира к управлению им.
– Пожалуйста!
– сказал он.
– Сдавайся! Не заставляй меня убивать тебя, Эдди! Мы ещё можем всё уладить, ещё не поздно! Я выступлю за тебя перед советом. Твоя бабушка не чудовище, Эдди. Если она сможет найти способ спасти тебя, она это сделает. Ты знаешь, что она это сделает.
– Я не могу позволить, чтобы так продолжалось, - ответил я.
– Не сейчас, когда я знаю. Я здесь, чтобы освободить Мир, дядя Джеймс. Сорвать с них оковы и дать им свободу. Мы должны были стать пастырями мира, а не его тюремщиками. Мы сами стали тем, с чем нас воспитывали бороться. Семья должна понести наказание за то, что она сделала с миром, с собой и со мной. Больше никакой лжи, дядя Джеймс. Больше никаких мёртвых детей. Больше никаких Друдов, невольно разгуливающих в живых шкурах своих убитых близнецов. Это должно быть только между нами, дядя Джеймс. Ты отпустишь Молли? Если она согласится просто уйти?