Человек-Т, или Приключения экипажа "Пахаря"
Шрифт:
Лируллийцы – удивительные существа (все разумные существа во вселенной по-своему удивительны, но лируллийцы мне лично всегда были особенно интересны).
Еще на заре своей истории они уже обладали замечательной способностью к очень быстрой регенерации (лируллийцу ничего не стоит отрастить потерянную в бою или при несчастном случае руку-ногу-ветку буквально за пару часов). Позже, когда борьба за существование на Лирулле вступила в решающую стадию, эта способность развилась в нечто большее.
Дело в том, что изначально на Лирулле возникли две претендующие на разумность расы. Собственно лируллийцы, больше похожие на растения, чем на животных. И еще одна – гуманоидная.
Война шла еще много тысяч лет, но гуманоиды были уже исторически обречены и, в конце концов, окончательно исчезли с лица Лируллы.
Гуманоиды исчезли, но у лируллийцев, совсем не агрессивных по натуре, одновременно с врожденной нелюбовью к гуманоидам как таковым, возник огромный комплекс вины перед ними же. Этот комплекс не был полностью изжит и доныне, что и предопределило их, лируллийцев, дальнейшую судьбу. А именно – стать одной из четырех рас-основательниц Галактического Сообщества (остальные три были расами гуманоидными). И не просто «одной из», но самой древней и авторитетной, чья мудрость и способность к пониманию, диалогу и компромиссу часто играли решающую роль при совместном решении всяческих общегалактических проблем.
И только по отношению к людям Земли врожденная лируллийская нелюбовь к гуманоидам возрастала чуть ли не до прежних, доисторических размеров. Дело тут было, конечно, не во внешнем виде, характере и повадках (все гуманоиды по этим параметрам не сильно отличаются друг от друга). А вот в чем… Некоторые ученые и политики Лируллы считали, что виной всему чуть было не разразившаяся из-за айредов война между людьми и лируллийцами. Другие искали первопричину в агрессивности рода людского, которая была, по их мнению, выше обычной агрессивности гуманоидов и по своей интенсивности и накалу приближалась к той самой агрессивности древних прямоходящих двуногих, с которыми лируллийцы имели проблемы на своей собственной планете. Были и другие вполне достойные и солидные гипотезы. Но гипотезы всегда остаются всего лишь гипотезами, а факты – фактами. Факты же заключались в том, что при общении с людьми извечная внутренняя борьба комплекса вины и врожденной неприязни к гуманоидам в душе лируллийцев обострялась и принимала зачастую довольно причудливые формы.
Разумеется, люди платили лируллийцам похожей монетой. Именно похожей, а не той же, потому что неприязнь к этим разумным растениям-животным была у землян не врожденной, а, так сказать, благоприобретенной, а комплекс вины по отношению к лируллийцам вообще отсутствовал. Потому что единственное, из чего он, комплекс, мог хотя бы теоретически возникнуть, – это массовая вырубка на Земле лесов в XIX– XXI веках, которые к тому же давным-давно были человечеством восстановлены в прежнем объеме.
Итак, похожий на гигантское яйцо космокатер лируллийцев причалил к «Пахарю». Экипаж, как и положено, встречал гостей у шлюза (только Штурман, согласно Уставу Гражданской Космослужбы, остался в рубке).
Гостей было трое. Облаченные в скафандры, они напоминали причудливые вазы на ножках, увенчанные шарообразными стеклянными плафонами, из-под которых свисали гибкие длинные отростки. Каждая ваза высотой около двух метров.
Лируллийцы, как и люди, родились на кислородной планете. Поэтому, как только дверь шлюза бесшумно встала за их спинами на место, шлемы скафандров были сняты, вежливо-официальные приветствия сказаны и гости вслед за хозяевами проследовали в кают-компанию.
В кают-компании Капитан на секунду замялся, не зная, как предложить гостям сесть (лируллийцы, находясь в своем естественном виде, предпочитали и спать, и бодрствовать стоя).
– Не трудитесь, – выручил Капитана лируллиец, который был чуть ниже ростом своих товарищей и даже в скафандре казался как-то изящней, чем они. – Мы с удовольствием постоим. А вы садитесь, не стесняйтесь.
Гость говорил сам, без интеркома и почти без акцента (было отчетливо видно трепетание всех пяти лепестков его рта, когда сквозь них проходил воздух), и экипаж «Пахаря» переглянулся. Говорящий на земном языке лируллиец – это была большая редкость.
– Ничего, – не растерялся Капитан. – Мы тоже с большим удовольствием постоим. Только вот, простите, не знаю, что вам предложить. Может быть… э-э… чистой воды?
– Воды? – переспросил «маленький» лируллиец – стало уже понятно, что он здесь у них главный – и рассмеялся, одновременно зашелестев всеми своими листьями. – Честно говоря, лично я, как гость, рассчитывала попробовать ваш знаменитый коктейль «Милый Джон». Кажется, так он называется?
Капитан почесал в затылке, Оружейник открыл и забыл закрыть рот, а Механик едва сумел подавить в зародыше нервный смех. И только Доктор невозмутимо сказал:
– Умник, семь бокалов «Милого Джона»!
И добавил:
– Вы уверены, что алкоголь вам не повредит?
– Не больше, чем вам, – лируллиец изобразил нечто вроде легкого поклона. – Кстати, разрешите представиться. Я – Чрезвычайный и Полномочный посол Лируллы на планету Земля. Зовут меня… Зовите меня… Вишня. Так будет удобнее и вам, и мне. Тем более что на Земле, насколько я знаю, есть красивое дерево с таким названием и замечательными плодами. Вот моя верительная грамота.
С этими словами лируллиец (лируллийка?) расстегнул в передней части скафандра карман-клапан, достал оттуда лист бумаги и протянул ее Капитану.
Там, где возникает разум, неизбежно появляется общество. А позже и государство. Лируллийцы не пользовались документами, удостоверяющими личность в нашем понимании этого слова. Но они уже тысячи лет имели дело с гуманоидами различных рас и научились иногда принимать правила чужой игры.
Капитан внимательно прочитал документ. Составлен он был по всей форме на общеземном языке и в несколько старомодной форме гласил, что податель сего, госпожа (все-таки лируллийка!) такая-то, является Чрезвычайным и Полномочным послом Лируллы на Землю. Просьба оказывать всемерное содействие. Тут же имелись две печати: лируллийская, похожая на сложного вида кляксу, и человеческая – круглая печать земного посольства на Лирулле.