Человек в шляпе в стране Ксанад
Шрифт:
Я подобрал газету и ещё раз посмотрел. Нет, я не похож на случайного прохожего. Как это ни странно, но я должен иметь какое-то отношение к этим людям. Не самое лучшее начало, но хоть какое-то. Итак, что ещё я знаю?
Неделю назад меня подобрали в степи без сознания, со странным бредом, разбитой головой, кучей синяков и ссадин. И я буду не Танкред Бронн, если эти синяки и ссадины не достались мне в драке, а отнюдь не потому, что я упал с лошади.
Ещё меня разыскивают джунгарские жандармы за похищение наследной принцессы Санджирмы. Очень здорово.
Нет. Ничего. Совершенно ничего разумного из этих кубиков сложить нельзя. Нужно подходить с другой стороны. Нужно вернуться в то время, которое я ещё помню и попытаться найти что-то там. Что ж будем вспоминать.
Осень Начало учебного года. Помню, я читал курс античных текстов. Яркие студенты были в том учебном году. Разные, но яркие. Особенно та сероглазая брюнетка, с ресницами… Кхм. Так. Что было потом? Ведь что-то же было? Что-то же должно было быть? Стоп. Минуту!
Я схватил газету и начал рассматривать фотографию. Точно. Я его знаю. Вот этого худощавого парня в первом ряду. Его зовут… его зовут… Чарли Линдон его зовут. Но откуда я это знаю? Хороший вопрос, чёрт подери.
Бальный зал. Приём. За окнами падает снег. Университетский рождественский вечер. Фраки, мундиры, ордена. По случаю юбилея правового факультета университетское руководство пригласило всех патронов и меценатов, каких смогло уговорить. И сделало вечеринку томным и унылым светским приёмом. Но хватит о грустном.
Семестр закончен и можно подумать о продолжении работы над книгой. Хотя это брюнетка с серыми глазами, скорее всего, придёт на пересдачу. Специально. Она ведь отлично могла сдать всё и с первого раза. Студентки…
– Добрый вечер, доцент Бронн, как ваша работа?
– О, спасибо, Гюнтер, просто отлично. Думаю весной отправить в издательство.
– Может его, наконец-то, сделают профессором, Гюнтер.
– Он давно это заслужил, фрау Эрика.
– Осталось только его самого в этом убедить.
– При одной мысли, что меня будут называть «профессор Бронн» я старею лет на десять.
– Это уже лишнее, Тан. Не торопись.
– Должность обязывает. Для неё мне придётся срочно отрастить бороду, лысину и пузо. Ну подумай сам, кто может серьёзно воспринимать профессора с такими лицом и репутацией как у меня?
– Я буду, Тан.
– В тебе, Эрика, я никогда не сомневался, но подумай о студентах.
– Ты хочешь сказать «студентках»?
– Эрика!
– Не отпирайся, Тан. Я видела, как она на тебя пялилась.
– Кстати, господин Бронн, вас тут искал кто-то из гостей.
– Кто?
– Некто Чарльз Линдон. Из Манчестера.
– Я его знаю?
– Думаю, нет. Кажется, он какой-то мистик. Или теософ. Не знаю точно.
– Что здесь делает теософ, Тан?!
– Понятия не имею дорогая, видимо затесался со спонсорами.
– И куда только катится мир. Ещё немного и они начнут давать учёные степени медиумам…
– Ладно. Где это мистик?
– Вон там. У физиков.
– Ну он попал… Придётся спасать. В конце концов, человеколюбие мне не чуждо. А ты можешь пока разыскать Лизель Пао, кажется она была где-то среди студенческой делегации. Уверен, девушка будет сама не своя, если ей очередной раз не удастся выразить нам свою признательность за то, что мы устроили её в университет.
Я пересёк зал и добрался до плотного кружка профессоров факультета теоретической физики. Несмотря на бурные споры, учёные мужи засекли меня ещё на дальних подступах.
– А вот и наши гуманитарии… Привет, Танкред.
– Приветствую, Вернер. Смотрю, все ваши в сборе. Вальтер, Клаус, господин фон Лауэ, и даже наш гость из солнечной Италии. Приятного вечера.
– Решили поговорить об элементарном, господин Бронн?
– Ну что вы. Мне бы с древнегреческим разобраться. Хочу похитить у вас нашего английского гостя. Ну и, естественно, поздравить Энрико с заслуженной наградой…
Обменявшись любезностями и закончив со светской частью беседы, я отвёл англичанина чуть в сторону. Тот рассыпался в благодарностях.
– Вы, наверное, доцент Бронн? Я много о вас слышал. А ваша находка останков экспедиции Роллингса на Тобелане… Бедная вдова. Вы очень много сделали для меня и моих коллег, мистер Бронн.
– Спасибо на добром слове. Вы, полагаю, Чарльз Линдон?
– О, да. Конечно. Прошу прощения в этой суматохе я совсем забыл представиться. Всё произошло так быстро. На самом деле я искал вас.
– Мне передали. Чем я могу быть вам полезен?
– Ну… вы уже вытащили меня из общества физиков.
– Не мог же я бросить вас им на расправу. Вряд ли вам удалось бы впечатлить их рассуждениями о санскритской литературе.
– Не скажите. Знание древних велико и способно поразить любое воображение. Помните как там, в Махабхарате, писалось «ярче тысячи солнц». Прекрасный образ.
– Да уж. Но он совсем не о физиках. Однако, полагаю, у вас был и какой-то другой интерес.
– Несомненно. Нас заинтересовали ваши статьи по древним языкам центральной Азии. Тохарский, уйгурский, западно-монгольские диалекты.
– Это не совсем мой профиль. И кого именно «вас»?
– Общество «Гипербора».
– Это, кажется, собиратели ведического наследия? Крайне сомневаюсь, что могу быть хоть чем-то вам полезен.
– Вы совершенно правы… то есть да, мы собиратели. Но вот насчёт пользы.
– И что насчёт пользы?
– Мы собираемся организовать большую экспедицию в Центральную Азию. Находки целых библиотек в оазисах Тарима и южного Тянь-Шаня, равно как и последние работы Ивана Тимофеевича Беляева, убеждают нас в возможности отыскать в этой части Азии новые, не исключено даже уникальные, рукописи ведийского и раннебуддийского периода. Мы планируем расширить поиск на более северные районы, вплоть до Курбантонгутской пустыни, которые пока ещё не привлекали внимания других исследователей. Не верю, чтобы вам это не было интересно.