Шрифт:
Annotation
Кошмар подбирался к жильцам добротно выстроенного дома в центре Стокгольма постепенно. Сначала это были звуки шагов в пустой квартире, странные шорохи, мелькание теней. Чуть позже — полуразложившийся труп их молодой соседки, обнаруженный в прихожей. Неужели эта смерть — часть ужасной тайны, которую скрывают старые стены?
Эмма Ангстрём написала головокружительную, леденящую душу историю… Бездны, скрывающиеся в нашей психике, — вот настоящий источник страха.
ЭММА АНГСТРЁМ
ГЛАВА 1
ГЛАВА 2
ГЛАВА 3
ГЛАВА 4
notes
1
2
3
4
5
ЧЕЛОВЕК В СТЕНЕ
Пространство вокруг него было темным и узким. Он крался вперед, касаясь рукой голых стен.
До него доносились приглушенные звуки. Где-то бежала в трубах вода, шныряла по вентиляционному коробу в потолке крыса. Из-за угла раздавалась узнаваемая мелодия заставки телевизионных новостей. Она была не такой отчетливой и громкой, как обычно.
Он осел на пол и немного выждал. Сладкий обволакивающий запах был силен. Он прикрыл нос ладонью.
По другую сторону стены закричал ребенок. Под крышей глухо гудела стиральная машина. На лестнице слышались гулкие шаги.
Тишина восстановилась лишь через несколько часов. Он поднялся на негнущихся ногах и замер у выхода. А потом повернул дверную ручку…
ГЛАВА 1
СВЕРХЪЕСТЕСТВЕННОЕ
Свет дня уже начал меркнуть, когда к дому на улице Тегнергатан подъехал грузовой автофургон. Альва стояла на тротуаре рядом с матерью и смотрела, как двери фургона открываются, демонстрируя его содержимое: шестьдесят с лишним коробок, четыре кровати, отцовский диван, комод и буфет, который они купили в секонд-хенде в Лудвике[1].
— Второй этаж, — сказала Ванья и, вытащив из кармана записку, набрала код на домофоне и потянула на себя тяжелую деревянную дверь.
Альва окинула взглядом дом, освещенный фонарями. Он был отделан местами потрескавшимся от времени светло-желтым известняком, но оконные рамы недавно покрасили заново. Стоявшая за спиной Альвы Ванья погладила длинные светлые волосы дочери.
— Думаю, Альва, нам тут будет очень хорошо. Как ты считаешь?
Альва не ответила. Она сделала шаг вперед и попыталась ослабить джинсы, которые слишком туго сидели на бедрах. Пришлось расстегнуть пуговицу и вытащить заправленную рубашку, чтобы скрыть беспорядок в одежде.
— Поберегись, маленькая фрекен, — крикнул один из грузчиков, закатывая в лифт тележку с двумя коробками. Альва медленно побрела вверх по лестнице к квартире.
Лестница была красивой. Дом построили в начале века, отделав пол светлым гранитом. Поверху выкрашенных бежевым стен шел бордюр с узором из переплетенных между собой красных и темно-зеленых символов.
Дверь в квартиру оказалась распахнутой, и Альва вошла в прихожую. Оттуда она услышала смех — должно быть, Санна и Эбба уже были здесь. Девочка не потрудилась снять кроссовки, ведь грузчики уже изрядно натоптали, оставив на полу черные следы.
Окна кухни справа выходили во внутренний двор, а окна гостиной слева — на улицу. Когда Альва выглянула наружу, то увидела огни фонарей, а через дорогу — другое здание, почти такое же высокое, с серым оштукатуренным фасадом.
По всей квартире витал запах новизны. Стены и потолок выкрасили свежей белой краской, а паркетный пол отполировали и покрыли лаком. Тяжелые двери и уложенные елочкой половицы выдавали, что дом все-таки уже стар.
Альва заглянула в ближайшую комнату. Там сестры распаковывали одну из доставленных грузчиками коробок.
— Отлично! — сказала Ванья, входя в комнату следом за Альвой. — Вы уже договорились, кто где будет спать?
Санна встала и отбросила волосы с лица. И у нее, и у Эббы на голове вились и путались буйные кудри. Волосы Альвы были прямыми и тонкими.
— Мы с Эббой будем жить вместе. Альва может забрать себе маленькую комнату, — сказала Санна.
— Славно, — проговорила Ванья. — Альва, может, сходим посмотрим? — И пошла вперед, мимо ванной, к двери возле кухни. — Глянь, разве не уютно?! — спросила она, щелкая выключателем.
В центре потолка неожиданно вспыхнула одинокая лампочка. Альва осмотрелась. Комната оказалась в лучшем случае вполовину меньше той, в которой она жила в их старом доме. Крошечное окно находилось в нише, где можно было сидеть, глядя во двор. Справа от двери были встроенный платяной шкаф и стеллаж, а между окном и дальней стеной оставалось достаточно места, чтобы поставить кровать. На одной стене красовались всякие бабочки-цветочки. Совсем не в стиле Альвы.
— Мне кажется, тут будет просто замечательно, Альва, — сказала Ванья, усаживаясь у окна. Она попыталась, подогнув свои длинные ноги, забраться в нишу, но не преуспела в этом и снова опустила ноги на пол. — Можешь пока подумать, какие тебе хочется занавески. А мне нужно посмотреть, как там грузчики, — добавила она и оставила Альву одну в маленькой комнатушке.
Альва молча постояла в тишине. Все вокруг казалось чужим и странным. Уезжая из старого дома, она не плакала, но чувствовала: мама ждет от нее слез. Вот почему они с мамой приехали в грузовом фургоне, а Санну и Эббу подбросила Туве. Но она не плакала. Она чувствовала одну лишь пустоту, словно вся их другая, прошлая жизнь осталась позади.
Снаружи, в прихожей, что-то грохнуло. Раздался сердитый мужской крик, адресованный кому-то, кто отвечал низким резким голосом. Тут, в комнате, хотя бы никто не шумел. Даже без мебели она казалась тесной, словно в ней что-то уже стояло, хотя на самом деле это было не так.