Человек в витрине
Шрифт:
— Как вы относились к нежеланию отца уходить на покой?
— По-вашему, он мне не совсем доверял? — Карстен криво улыбнулся.
Гунарстранна не ответил.
— Скажем так, — продолжал Карстен. — Отчасти вы правы. Он не хотел уходить на пенсию и из-за меня тоже. Конечно, я люблю свою работу, но… у меня есть и другое занятие… — Он смущенно закашлялся. — Я, видите ли, пишу… сотрудничаю внештатно в разных местах… на что требуется время.
— Внештатно?
—
— Вы публикуетесь под своей фамилией?
— Да.
— Значит, крепкое здоровье отца и его нежелание уходить на покой вас должно было только радовать?
Есперсен вздохнул:
— Что я могу сказать? Конечно, отец много делал, но, наверное, ему следовало заняться чем-то другим… — Он замялся. — Людям в преклонном возрасте положено… отдыхать, всячески наслаждаться жизнью. Но он… был не такой. Наверное, он был счастлив, то есть… наслаждался своим, как вы выразились, крепким здоровьем.
Гунарстранна медленно кивнул.
— Никто и не думал намекать ему о пенсии, — продолжал Карстен Есперсен. — Отец не мыслил себя без работы!
— Можете назвать хоть одного человека, который ссорился с вашим отцом?
— Легче назвать тех, кто с ним не ссорился. Отец отличался твердым и… упрямым характером. — Есперсен обрадовался, что наконец подобрал нужное слово.
— Значит, с ним было трудно иметь дело? Его можно назвать вздорным человеком?
— Предпочитаю другие эпитеты: настойчивый, неуступчивый… Решительный… Простите, я еще не привык говорить о нем в прошедшем времени.
— Он жил в этой квартире с вашей матерью?
Есперсен кивнул и нахмурился от смущения:
— Ингрид мне не мать, она вторая жена отца.
— А ваша мать жива?
— Нет… — Видя, что полицейские молчат, он продолжил: — Моя мать умерла, когда я был маленький… Папа женился на Ингрид больше двадцати лет назад, а она, в сущности, всего на семь лет старше меня. Теперь вы понимаете, почему я так отреагировал, когда вы предположили, будто она — моя мать?
— У вас есть братья или сестры?
Есперсен покачал головой.
— Значит, вы — единственный наследник?
— Ингрид тоже наследница. Возможно, в завещании… если оно есть… указаны и другие.
— Но вам об этом ничего не известно?
— О чем?
— Составил ли ваш отец завещание.
— По-моему, нет. Во всяком случае, я о завещании ничего не слышал. Но я могу дать вам телефон его адвоката. Она наверняка в курсе.
— Ваш отец был богатым человеком?
— В каком смысле «богатым»?
— Было ли общеизвестно, что у него водятся деньги?
Лицо Есперсена дернулось.
— Нет, вряд ли. Отец получал пенсию; кроме того, он назначил себе совсем небольшой оклад. Прибыль он делил с двумя моими дядями — Арвидом и Эммануэлем. Понимаете, они втроем владеют… владели магазином сообща… Наверное, у него на счете есть какие-то деньги, кроме того, эта квартира…
— И множество ценностей?
— Да какие там ценности — так, побрякушки, — пренебрежительно отозвался Есперсен, видимо вспомнив о том, что он коммерсант.
— Значит, делить придется в основном вещи, которые находятся в квартире и в магазине?
— О том, что придется делить, я как-то не задумывался…
— А вы хотя бы примерно представляете себе имущество вашего отца?
— М-м-м… наверное, сама квартира… магазин… вещи… несколько картин и… ну да, деньги на разных банковских счетах.
Гунарстранна переменил тему:
— Насколько мы поняли, после того как личность покойного была установлена, Ингрид Есперсен первым делом позвонила вам?
— Да, я приехал, как только смог.
Гунарстранна медленно кивнул.
— Она нам звонила еще раньше, ночью. — Есперсен жалко улыбнулся. — Ингрид хотела, чтобы я еще тогда приехал к ней… По ее словам, что-то разбудило ее среди ночи, и она увидела, что отец не ложился. Потом она решила, что в магазин проникли воры. Сюзанна, моя жена, успокоила ее, и Ингрид вроде бы снова заснула.
Гунарстранна окинул Карстена Есперсена задумчивым взглядом и подытожил только что услышанное:
— Ночью она почему-то проснулась, позвонила вам, но к телефону подошла ваша жена, которая ее успокоила… В какое время звонила Ингрид?
— В половине третьего.
Гунарстранна рассеянно посмотрел перед собой.
— Мы, конечно, обо всем побеседуем и с фру Есперсен, но все-таки… почему она звонила вам среди ночи?
— В их квартале последнее время участились кражи. Более того, мы… — Есперсен тяжело вздохнул, — мы ждали чего-то в этом роде.
Гунарстранна кашлянул.
— Чего именно?
— Кражи со взломом.
Заметив, что оба стража порядка изумленно смотрят на него, Карстен Есперсен робко кашлянул. Гунарстранна подождал еще немного, а потом спросил:
— Вы предприняли какие-то меры против воров?
— У нас, как положено, имеются защитные ставни на окнах, которые выходят на улицу, и, конечно, подключена сигнализация. Кроме того, отец каждый вечер обходил все помещения и проверял, все ли в порядке.
— Вчера ночью сигнализация не сработала.