Человек в западне (Сборник)
Шрифт:
— Жак, дорогой, это очень симпатичное времяпровождение, но если я буду продолжать осматривать город, то непременно подложу под него бомбу! Спасибо, мой дорогой! Теперь мы с Питером будем отсыпаться целую неделю.
Вечером, после отказа Питера и Ирис Билл предложить съездить с Жанной на остров Конвей. Я тоже порядком выдохся, но решил выдержать эту пытку до конца. Я думал пригласить в нашу компанию Анни, но она была слишком неподходящая фигура. И тогда я позвонил Норе Лейгтон. Ее голос казался
— Большое спасибо. Остров Конвей? Это вроде нашего Луна-парка, да? Я боюсь, что слишком стара для этого. Кроме того, Базиль не любит, когда я ухожу из дома во время его работы.
Итак, я остался в компании с Биллом и Жанной.
Едва нас подхватила гуляющая толпа, как Жанна очень оживилась, в блеске юпитеров, при звуке громкой музыки лицо Жанны расцвело, как у ребенка. Она хотела попробовать все: есть мороженое, ездить на карусели, играть в электропокер... Она дразнила меня, заражала своим весельем. На чертовой узкоколейке, где было особенно людно и шумно, они исчезли. Я ждал их у выхода, метался в поисках более часа и, наконец, неожиданно натолкнулся на них.
Они стояли у тира. На руке у Жанны висела какая-то ужасная индийская кукла. Они стояли обнявшись и целовались так, как с самого сотворения мира не целовалась еще ни одна пара. Меня залихорадило. Я подошел к ним.
— Билл,— окликнул я. Они опомнились. Лицо Жанны преобразилось. Билл захлопал глазами, вызывающе посмотрел на меня и демонстративно обнял Жанну.
— Я люблю ее,— просто сказал он.
— Вернемся лучше домой,— ответил я.
В вагоне подземки никто из нас не проронил ни слова. Мы с Биллом отвезли Жанну на 58-ю улицу и вернулись. Я приготовил себе выпивку и понес рюмку Биллу. Но он отказался.
— Выпей, Билл! — сказал я.
— Нет, не хочу.
Его глаза горели. Он смотрел на меня так, словно я совершил преступление. Я чувствовал себя страшно усталым.
— Это не то, что ты думаешь,— наконец заговорил он.— В этом нет ничего плрхого.
— Откуда ты знаешь, о чем я думаю?
— Ничего плохого,— повторил он,— я только один раз ее поцеловал. Она никогда бы не позволила... Жанна никогда бы...
— Ты так хорошо ее знаешь? Разве ты можешь знать, что она разрешила бы, а что нет?
— Я не встречался с ней. Это тебя интересует? Ты думаешь, что я втихомолку? Это неправда. Это отвратительно предполагать, что Жанна могла бы тайком... Это...
— Что это?
Он отвернулся.
— В этом нет ничего дурного,— повторил он снова.
— Нет ничего плохого в ухаживании за женой Ронни?
— Ронни! Кому нужен Ронни?
— Мне, например!
— Тебе! Да, тебе! Можно лопнуть от смеха.— Он сел на диван.— Ты хочешь ему рассказать?
— Не вижу в этом смысла.
—
Горечь, прозвучавшая в его словах, поразила меня. Но обвинение было таким несправедливым, что меня охватил гнев. Я едва сумел сдержать себя.
— Нет смысла об этом говорить Ронни, потому что Жанну ты больше не увидишь
— Не увижу? Почему?
— Потому что я запрещаю тебе это!
— Ты мне запрещаешь? Ты думаешь, что я еще ребенок?
— Этого я не думаю.
— Но, папа, ты не понимаешь... Я ее люблю.
— Он ее любит! Ромео и Джульетта! Великая любовь девятнадцатилетних! Бенгальский огонь! Еще пару недель тому назад ты был влюблен в Сильвию Ример.
— В Сильвию Ример? Ты сошел с ума! Если бы я мог...
Я прервал его.
— Впрочем, что ты знаешь о любви?
Он рассмеялся мне в лицо.
— Скажите, какой специалист нашелся? Вы с матерью были образцовой парой, правда?
Бешенство захлестнуло меня. Я уже не беспокоился о том, что обязан ему помочь, подсказать.
— Ты обещаешь, что перестанешь с ней встречаться? — спросил я.
— Да. Если она пожелает этого. Но если она мне разрешит...
— Разрешит себя целовать? Да или нет? — Меня охватила ненависть к этой тихой, робкой девушке, которую мой сын сделал богиней правды и чистоты. Она не посчиталась с тем, что не прошло и месяца со дня свадьбы с человеком, который вырвал ее из нищеты и окружил роскошью, ее и всю ее свиту.— Не беспокойся. Такая девица разрешит тебе все что угодно.
Он смотрел на меня, будто не понимая, как это можно быть таким подлым.
— Я ухожу отсюда,— сказал он решительно.
— Отлично.
— Сейчас же. И больше никогда не вернусь.
— Думаю, ты отлично справишься и без моей помощи.
— Помощи? Без твоих паршивых пятидесяти долларов? Ты считаешь, что я так зависим от тебя? Не беспокойся, у меня есть друзья.
— Надеюсь, они будут просто счастливы содержать тебя.
Он стоял в двух шагах от меня со сжатыми кулаками.
— Ты...— прорычал он и вышел из комнаты. Парадная дверь глухо захлопнулась. Я постоял минуту, потом сел на диван с рюмкой в руках.
«Вот так девушка»,— думал я. Да, она была истинная дочь Лейгтона, не Норы, а именно Базйля Лейгтона с его абсолютным правом на все. Я позвонил на квартиру Ронни. Это надо было сделать сейчас, пока во мне не остыло бешенство. Жанна мгновенно взяла трубку.
— Жанна?
— Билл...
—- Нет, не Билл, а его отец. Я сейчас еду к тебе.
— Нет! Нет! Прошу вас, нет! — Она либо всхлипывала, либо делала вид, что всхлипывает.— Анни проснется, я прошу вас, не приходите!
— Не нужно?