Человек – венец эволюции?
Шрифт:
Я заведомо не отделяю пока мышления человека от поведения животных. «Как все это по-человечески! – восклицает Конрад Лоренц, наблюдая гневную реакцию галок, исполненных видового „патриотизма“, в ответ на мнимую угрозу. – Нет ли у человека подобных слепых инстинктивных реакций? Не вызывает ли слепую ярость у целых народов пустой манекен, преподнесенный ловким демагогом?.. И могли ли бы до сих пор возникать войны, если бы все это было не так?.. Вы считаете, что я очеловечиваю животное? Вероятно, вам неизвестно одно обстоятельство: те элементы нашего поведения, которые мы привыкли называть человеческими слабостями, в действительности почти всегда являются свойствами предчеловеческими, иными словами, общими для нас и для высших животных.
Задолго до Лоренца о том же писал великий физиолог Павлов: «Мы знаем хорошо, как все животные, лишенные обычной свободы, стремятся освобождаться… Очевидно, что вместе с рефлексом свободы существует также прирожденный рефлекс рабской покорности… Как часто и многообразно рефлекс рабства проявляется на русской почве и как полезно сознавать это».
Эволюция – процесс накопления информации… А если переставить местами части равенства? Накопление информации и есть искомый механизм эволюции, генеральное свойство живой материи. Подобно тому, как свойство магнита – притягивание, газа – стремление расшириться… Уже понятно, для чего природа необычайно усложнила размножение: двуединство полов обеспечивает больший охват информации; понятным становится и многое другое.
Чем сложнее и упорядоченнее структура, тем она информативнее. Иначе говоря, рассыпанные буквы не содержат никакой информации; их надо по меньшей мере упорядочить в слова. Суждение, составленное из этих слов, еще информативнее, тогда как книга, составленная из суждений, содержит сложнейшую информацию.
Нобелевский лауреат Эрвин Шредингер, один из создателеквантовой механики, в книге «Что такое жизнь? С точки зрения физика» предположил, что живые организмы «извлекают упорядоченность из окружающей среды». Значит ли это, что свинина полезнее селедки, тем более кальмаров, поскольку на древе эволюции млекопитающие гораздо выше рыб, тем более моллюсков, следовательно, их структура не в пример более упорядочена? И если человек погибает от лихорадки, значит ли это, что вирус, внедрившийся в его клетки, становится существенно иным, приобретает «нечто человеческое»? А в случае, когда лиса съедает курицу, сама же становится добычей другой птицы – беркута, где тут подъем по ступеням сложности?.. И раз уж травоядное животное извлекает упорядоченность всего лишь из растений, тогда как хищник – из своей жертвы, правомерно ли уравнивать их по сложности организации, называя млекопитающими?.. Вопросов уйма.
Упорядоченность не извлекается в готовом виде. Пища, какой бы она ни была, распадается в желудке на элементарные белковые «кирпичики», аминокислоты, одинаковые и у бактерии и у человека. А вот складываются они заново по «чертежу», абсолютно специфичному для каждой из обитающих на Земле форм жизни. Краб и чайка слопали по рыбешке. Одна и та же пища претворилась в плоть ракообразного в первом случае и птицы – во втором…«Чертеж» – это наследственная молекула ДНК.
Кибернетика ввела в философский обиход понятие «черного ящика». Нам нет дела до того, что творится в нем; мы наблюдаем лишь вход и выход, исходный материал и конечный результат. Сопоставляя то и другое, судим о происходящем внутри «ящика» процессе.
Великий насмешник Франсуа Рабле со своим обыкновением обыгрывать грубую физиологию сравнил бы, вероятно, «черный ящик» с ослом, жующим солому: известно, что «на входе» и что «на выходе». Проясняется в общих чертах направление пищеварительного процесса. Рабле был медиком по профессии во времена самого умозрительного состояния этой науки; ему постоянно приходилось довольствоваться такими вот скудными данными для окончательного диагноза…
А если эволюцию живой материи представить в виде «черного ящика»?.. «На входе» – сотни миллионов лет назад – простейшие организмы, минимальное число видов, примитивные формы размножения»; «на выходе» – существующее ныне необычайное многообразие форм, вплоть до сложнейших, астрономическое обилие связей между ними в экосистемах, сложность размножения, служащая сохранению и повышению степени уникальности каждого организма.
Теперь воспользуемся «ящиком», чтобы рассмотреть лишь одномоментный срез данного процесса. Не станем углубляться в толщу веков. Что происходит сейчас, у нас на глазах?
Опять же «на входе» – простейшие молекулы углекислого газа и воды; растения, используя солнечную энергию, преобразуют их в собственную плоть. «На выходе» – животные с их сложной и многообразной жизнедеятельностью, вплоть до мышления, потребившие энергию и материал, накопленные зелеными растениями.
И в первом и во втором случае – при рассмотрении как процесса, так и одномоментного среза – перед нашим взором неживая материя постепенно, уровень за уровнем, упорядочивается, превращаясь в живую, даже мыслящую… Материя как бы самоорганизуется, насыщается информацией.
Потери при этом, конечно, неизбежны. Допустим следующее округление: растение реализует лишь десятую долю доступного ему углекислого газа и падающего на него солнечного света, травоядное животное – лишь десятую долю энергии и веществ, содержавшихся в съеденных им растениях, хищник, в свою очередь, преобразовал в собственную плоть опять же десятую долю съеденной жертвы, бактерии же, разлагая в конечном счете его труп, реализуют все ту же десятую долю – иначе говоря, одну десятитысячную исходного материала. Какое безумное расточительство!
Но всмотритесь в самое начало: жизнь на Земле утилизирует, что называется, бросовую энергию Солнца – примерно килограмм света в секунду (если вспомнить, что и свет материален), тогда как всей световой энергии, ежесекундно бесполезно излучаемой светилом, соответствует масса примерно в пять миллионов тонн. Жизнь использует вещества – газ, воду, почвенные элементы, которые отнюдь не исчезают, лишь циклируют во всепланетном кругообороте. Рассыпанные «бросовые» частицы собираются в структуры (белковые молекулы, звенья ДНК), те, в свою очередь, в системы – в клетки, которые на новом уровне сложности служат элементами очередных структур (органов тела), составляющих живые организмы.
Вот и вырисовывается уже в самых общих чертах целостное эволюционное древо: неживая материя – органические соединения – живая материя – организмы с их элементарными поведенческими актами (инстинктами) – мыслящая материя, мы с вами.
Как видим, процесс строго направленный. Как же реализуется эта чуть ли не противоестественная направленность в царстве случайности?.. Высыпем шары на бильярдный стол и оставим их на попечение случайных факторов – дуновений ветра, дождевых капель, землетрясений наконец. Бесспорно, рано или поздно все шары окажутся в лузах: система упорядочилась «сама».Оно и понятно. Угодив в лузу, шар с вероятностью, очень близкой к единице, останется в ней.
Не таков ли, опять же в самых общих чертах, механизм накопления информации, усложнения живой материи? Случайную дискретную информацию можно уподобить бильярдному шару, наследственное вещество – лузе… А вот возникшее новое качество организма испытывается уже «на зубок» естественным отбором. Отбрасываются мириады непригодных форм, закрепляются в последующих поколениях удачные…Но в чем, собственно, удачливость? Должны ли мы считать всякую очередную форму жизни на непрерывно движущемся конвейере эволюции более желанным ребенком у матери-природы?