Чемпионы Темных Богов
Шрифт:
Вокс снова щелкнул. Гримур подождал, пока рунический жрец не заговорит.
— Есть след, — пропыхтел Сикльд.
— Четкий?
— Да. Это укрытие не прослужило ему долго, но следы его души остаются здесь до сих пор.
Гримур кивнул, хотя здесь никого не было, чтобы увидеть это. Он посмотрел вверх. От неспешно вращающихся островов обломков отблескивал отраженный свет. На дисплее его шлема мигали руны, покрывая разрушенные куски данными, окружая проецируемыми дугами траекторий. За полем обломков ожидали его корабли, пять черных очертаний, что скользили на фоне пустоты, оставляя за собой яркие кометные следы. Корабли прежде не служили Волкам. Гримур отнял их у поверженных
«Столь долго течения Ока служили нам домом, — подумал он. — Что с нами станет, когда охота закончится? Все те, кто пал, все те, кто погиб с секирой в руке и ранами на груди — Оульф, Хаакон, Инге и другие — будут забыты. Наша история — это сага, которую никогда не поведают».
— Кем мы можем стать, когда все закончится? — прошептал он про себя.
— Лорд? — раздался голос Сикльда. Гримур моргнул, переключив дисплей шлема на стандартный вид, и снова посмотрел на искореженный металл под ногами.
— Как он назывался? Корабль, как он назывался?
— «Дитя Титана» — корабль отступников, бежавший от возмездия.
— Как и все, кто попадает сюда, — вокс затрещал, но Сикльд ничего не ответил.
Гримур покачал головой. Он поднял секиру и лязгнул ее кромкой по шлему. По горбатой спине пробежала дрожь, когда мышцы пробудились ото сна. Он вспомнил, как когда-то давно сделал такой же жест под горящим небом. Секира, которую Гримур тогда держал, была сломанной, а оставшийся осколок его красного лезвия теперь висел у него на груди, будто железный зуб, но и тогда, и сейчас, этот жест означал клятву.
«Если мы умрем невоспетыми, но свершив великие деяния, этого будет достаточно, — он почувствовал, как его разум стряхнул с себя мрачное настроение, словно зверь, отряхивающий мех от снега. — Время запомнит нас, даже если люди не узнают наших имен».
— Возвращаемся на корабли, — приказал Гримур по воксу. — Ты поведешь нас.
— Я вижу путь. Я чувствую запах, и он зовет меня на стези сна. Мне известен курс, которым следует идти.
В голосе Сикльда была холодная нотка, как будто он говорил о воинской участи, или же о нечистой смерти в бою. Гримур замер, внезапно поняв, что не хочет задавать тот вопрос, что крутился у него на языке.
— Куда? — наконец спросил он. Вокс захрипел и защелкал.
— За пределы Ока, в царство Всеотца.
Гримур кивнул, его пальцы легли на осколок красного железа.
«Конечно — добыча вернулась в земли, которые предала. А мы… — воин улыбнулся внутри шлема, оскалив пожелтевшие клыки на Око. — Мы последуем».
— Неудача, — произнес Игнис. Слово повисло в Высоком зале. Игнис окинул взглядом круг, на краткий миг остановившись на Аримане. Пронзительно-синие глаза встретились с пристальным взором Игниса. Он унял дрожь. Лицо Аримана оставалось неотмеченным временем или битвами. За исключением глаз — они сияли контролируемой проницательностью, от которой по скрытой под доспехами коже Игниса бежали мурашки. «Кто ты в сравнении со мной? — будто вопрошали они. — Что такого ты можешь знать, чего уже не знаю я?» — Игнис выдержал взгляд Аримана и повторил вывод.
— Это была неудача, — сказал он. За спиной у Игниса гигантский Жертвенник защелкал и переступил с ноги на ногу, словно чувствуя себя неуютно. Взгляд Аримана переметнулся на автоматона, затем обратно на Игниса. — Иначе расценивать это невозможно.
Круг оставался безмолвным. Теперь их было пятеро, все без доспехов и в белой одежде. Рядом с Игнисом стояли Киу, Гаумата, Ктесиас и, конечно, Санахт. Даже здесь искалеченный мечник не расставался со своими парными мечами. Ариман расположился в центре, босыми ногами стоя на змееобразном солнце, серебром раскинувшемся на обсидиановом полу. Сам зал находился на вершине Высокой цитадели «Сикоракса». За кристаллической пирамидой, которая формировала потолок палаты, мерцали звезды. На медных треногах у стен горели ароматные смолы. У краев зала скапливались тени, окружая небольшой круг фигур пустотой и безмолвием. На стены зала непрестанно накатывали волны варпа, сдерживаемые сплетенными над собранием заклинаниями. Обычно Игнис не любил отделять себя от Великого океана, но, почувствовав взор Аримана, он внезапно обрадовался тому, что этот момент был ограничен реальностью.
— Сработало ведь, — заметил из круга Санахт.
Игнис ощутил, как мышцы его челюсти невольно сжались. Санахт нахмурился, его миловидное лицо под пепельно-белыми волосами покрылось морщинами непонимания.
— Сработало, — Игнис с хрупким тщанием удержался от более резких слов. — Но за это пришлось заплатить.
— За успех всегда нужно платить, — сказал Санахт, медленно качая головой, будто объясняя простую истину ребенку.
— Банальность, — моргнув, ответил Игнис.
— Факт.
— Ах, — осторожно произнес Игнис, заставив себя улыбнуться. — Кому, как не тебе, говорить нам о цене неудачи.
Санахт нахмурился еще сильнее, и вдруг Игнис понял, что руки мечника лежат на оружии. Он даже не заметил, когда Санахт это сделал.
«Он по-прежнему быстр, — подумал Игнис, — пусть даже его внутренняя сила сломлена».
Часть его задалась вопросом, успел ли бы Санахт добраться до него и убить прежде, чем его остановил бы остальной Круг. Затем он задался вопросом, а стал ли бы его останавливать кто-либо из них. Он был здесь чужаком, пускай и делил с ними кровь. Игнис решил, что это неважно. Жертвенник издал глухой бинарный щелчок, прозвучавший как согласие. Игнис почувствовал, как его поддельная улыбка угасает. Санахт убрал руки от мечей.
— Погибло трое наших, — Игнис указал на пустые места в круге. — Трое. Ради одной человеческой души. Если наша цель — спасение легиона, то как еще назвать такой обмен?
— Четверо, — тихо промолвил Ариман. Все посмотрели на него. Он встретился с каждым их взглядом, а затем взглянул на пустое место, где должен был стоять Астреос. — Мы потеряли четверых ради одной человеческой души.
— И что есть у этой души? — спросил Игнис. Круг неуютно зашевелился. Все они желали задать тот же вопрос, хотели спросить его с тех самых пор, как Ариман взялся за свое начинание, в этом Игнис не сомневался — он чувствовал их голод в воздухе.
— Тайны, брат, — Ариман посмотрел на Игниса. Круг стал совершенно безмолвным. Все они неизменно следовали и подчинялись Ариману, но Игнис знал, что каждый из них уже спрашивал Аримана об этом и получал тот же ответ. Теперь, наконец, они получат желаемое. — Ответ — это тайны. Вернее, одна тайна, глубоко зарытая Империумом, — теперь все они стали неподвижными, все неотрывно следили за Ариманом. — Инквизитор, которую мы пленили, знает этот секрет, и мы купили это знание жизнями братьев, — Азек остановился и, оглядев круг, медленно кивнул. — Ее зовут Селандра Иобель. Наши пути уже пересекались прежде.