Чэнси
Шрифт:
Джим Бигбеа встал, закрывая мне обзор.
— Не смотри на них, — сказал он. — Это Кэкстон Келси.
В этих краях я о многих не знаю, но про Кэкстона Келси, отъявленного головореза и страха Господня во всех отношениях, слыхал еще по дороге на Санта-Фе. По имеющимся сведениям, он убил шестерых или семерых, и считалось, что с ним лучше не связываться. Так что я тихо стоял и думал.
Револьвером пользуюсь я с детских лет, с тех пор, как оказался в состоянии держать его в руках и целиться. Но никогда не считал себя асом или чем-нибудь в этом роде. Мой личный опыт
Но я не собирался отказываться от того, что мог потерять, если бы не вернул себе шляпу. Я не знал, что там было между ним и той Рыжей. Это не мое дело. Я просто хотел получить назад свою шляпу.
Всегда существует несколько способов для достижения цели, и если нельзя осуществить один, можно попробовать другой. Конечно, то, о чем я думал, могло привести к стрельбе. Но мне ничего не оставалось, как разыграть свою карту, а не хлопать ушами.
Мы так и стояли, делая вид, что не замечаем их, а они пересекли дорогу и вошли в ресторан, повесили шляпы и уселись за столиком. И тогда я тоже пошел на другую сторону улицы. Проходя, заметил, как Билл Хикок вынул изо рта сигару, стряхнул пепел и двинулся за нами следом.
Они не обратили никакого внимания на наш приход. Шляпу, принадлежащую раньше Келси и которую теперь я носил, я повесил на крюк рядом со своей собственной черной шляпой, которую носил Келси. Затем мы заняли место недалеко от них, а минутой позже вошел Хикок, пересек зал и уселся возле стены.
Мы заказали кофе. Так прошло минуты три или четыре, прежде чем Энди Миллер случайно оглянулся и заметил меня. Он наклонился и зашептал что-то на ухо Кэкстону Келси, который поднял голову, посмотрел мне прямо в глаза и ухмыльнулся.
Именно так. Он смотрел на меня и нагло ухмылялся, словно говоря: а вот и я. Ну, что будешь делать?
Я улыбнулся ему в ответ.
— Головная боль все еще мучает, — пожаловался я ему.
Он удивился. Не думаю, чтобы ожидал чего-либо подобного. Он пожал плечами и произнес:
— Смотри, чтобы твоя голова не довела тебя до беды.
— Меня? Что ты! Я человек мирный. — Положив на стол монету в двадцать пять центов, плату за кофе, я встал. — Настолько мирный, что даже не стану мешать вам есть. Пойдем, Джим.
Подойдя к вешалке, я забрал свою черную шляпу. Свою собственную.
Келси выпрямился:
— Ты взял не ту шляпу, амиго. Это моя.
— Это ты взял не ту шляпу, — все еще улыбаясь, ответил я. — Там, в степи, ты подобрал чужую черную шляпу. Теперь получаешь свою обратно.
Он не шелохнулся и лишь спокойно произнес:
— Положи назад, мальчик. Пока у тебя еще есть возможность.
— Кажется, у вас возникли проблемы, джентльмены? — прервал наш разговор Хикок.
Не думаю, чтобы Кэкстон испугался Хикока. Келси и сам собрал коллекцию скальпов, с оружием был на «ты», но Хикок стоял в двадцати футах
Его взяли в клещи. Как воин, он знал, что такое невыгодное расположение.
Пока он не успел еще произнести ничего такого, от чего наши разногласия могли зайти в тупик, из которого один выход — пальба, я заявил:
— Это моя шляпа, шериф. На ней внутри мои инициалы.
Они там и были, но написаны мелко и едва виднелись. Скорее всего Келси их не заметил. Держа шляпу, я уже нащупал расписку о продаже скота. Даже если бы я потерял сейчас шляпу, договор-то уж как-нибудь сохранил.
В ресторане сидело еще полдюжины посетителей, и я вручил шляпу ближайшему, не спуская глаз с Келси.
— Меня зовут Отис Том Чэнси, — сказал я. — Вы найдете мои инициалы внутри, на обратной стороне тульи.
Человек взял шляпу и заглянул внутрь.
— Все верно, — сообщил он. — «ОТЧ» на обратной стороне тульи.
— Джентльмены, я полагаю, вопрос улажен, — произнес Хикок. — Может быть, мы расслабимся?
Я надел шляпу, но по-детски, не удержавшись, заявил:
— Рад получить свою шляпу обратно. Ведь за лентой я оставил договор о продаже.
Какое-то мгновение мне казалось, что Келси вот-вот схватится за револьвер. Его лицо исказилось, он привстал. Тогда Хикок вмешался опять:
— Чэнси, ваши лошади в конюшне. Вам лучше убраться.
— Да, сэр. Благодарю вас, шериф.
Мы вышли на улицу и, не теряя времени, направились в конюшню. Сначала Джим стоял в дверях, пока я седлал свою лошадь, потом я занял его место, а он управлялся со своей. Мы собрали свой скот и выехали из города.
Когда Абилин превратился в узкую полоску зданий на горизонте, Джим вымолвил:
— Тебе повезло, ковбой.
— Да, — сказал я, — эта шляпа принадлежит мне, и коровы теперь мои.
— Он не оставит тебя в покое. Когда-нибудь найдет тебя.
Я держал дробовик поперек седла, в чехле под рукой висела винтовка. Конечно, с револьвером я был не чета Кэкстону Келси и хорошо знал об этом.
Во втором по счету стаде, которое оказалось у нас на пути, нам смогли объяснить, где искать Ноя Гейтса.
К фургону мы подъехали на закате. Видели бы вы их лица! Они давно списали меня со счетов как мертвого, а тут — здрасьте вам! Наверное, больше всех удивилась Рыжая.
— А мы-то думали, что ты погиб, — сказал Гейтс. Он перевел взгляд с меня на Джима. — Что случилось?
— Все Рыжая, — объяснил я. — Она завела себе парня. Они заманили меня в ловушку, и тот разбил мне башку револьвером.
— Ты врешь! — воскликнула она. Теперь она выглядела не столь привлекательно. Я никогда не видел в глазах кого-либо столько ненависти. Недаром говорят, что больше всего нас ненавидит тот, кто поступил с нами подло.
— Хорошо, что Джим подобрал меня, иначе бы я действительно умер, — сказал я. — Потом мы выследили ее дружка, и я получил назад свою шляпу.
— Я тебе не верю, — произнес Гейтс, лицо его покрылось пятнами, а в глазах затаилась злоба. — Квини моя невестка. Она не способна на такое.