Чепешев-супермен
Шрифт:
Сразу полились рекой уже знакомые ему афоризмы, но тут он осекся и подумал о Жанне. Ведь она, по всей видимости, до сих пор ждет его звонка.
Отношения с Жанной, так же как и с бывшей женой, у него были прекрасные. Он никогда не воспринимал ее как тещу. Для этого, на его взгляд, она была слишком молода. Возможно, он ошибался, только Жанна всячески приветствовала такой подход. Ей нравилось выглядеть в глазах зятя привлекательной и умной. Она даже настаивала, чтобы он обращался к ней исключительно по имени и на «ты»,
Стас набрал ее номер, но теперь она была вне зоны доступа. Вот незадача. Ладно, он позже перезвонит.
Чтобы в очередной раз не развивать запретную тему и не заниматься самоедством Стас наскоро переоделся и пошел за компьютер. Пока он не забыл, надо было, не откладывая в долгий ящик, пополнить свои знания относительно некоторых обстоятельств дела. Надеюсь, читать-то я еще не разучился, иронично подумал он. А то, кто знает, может, еще и с этим не повезет.
Воронка самокритики опять начинала затягивать, и чтобы не поддаваться на провокации, которые теперь все больше казались сродни навязчивой идее, он по-быстрому уселся за монитор.
Зяма, Зяма… Где-то он уже слышал эту то ли кличку, то ли имя. В прежние времена для того, чтобы вспомнить такую малость, никакой компьютер ему бы не понадобился …
«Нет, ну ты посмотри! Одно и то же, одно и то же! Снова долодом! Я теперь что, не вылезу из этой трясины?! – Стас хлопнул ладонью о стол и подвел черту. – Так, все! Больше никакого критиканства! Надоело!»
Компьютер между тем выдал по его запросу полное отсутствие информации, и Стас машинально набрал Симакову.
Вот уж здесь сведений было хоть отбавляй.
И про ее миллионы, и про буржуйские замашки, и про детдомовскую благотворительность… А вот этого я не знал… В одной из статей, стоящей как-то особняком, автор изложил свою версию Симаковских чудачеств. По его словам, она была очень закрытым и одиноким человеком. Что, по его мнению, многое объясняло. Ту же благотворительность, например. Или вот. Дефицит общения.
Так-так-так! Теперь мне понятна кажущаяся бессмысленной идея насчет проживания в многоквартирном доме. Все-таки я был прав. Была у нее причина довольствоваться всего лишь квартирой. В большом доме – людей больше.
Ага, вот еще… Мало кто знает, пишет автор, но некоторые этим умело пользовались. Втирались в доверие, а потом выкачивали из сердобольной старушки, столько денег, сколько влезет. И не обязательно граждане. Те, кто попроворней, даже фонды для этого создавали. Как «Славное детство», например.
«Славное детство», значит? Хорошо. Надо будет его обязательно «пробить».
Незаметно Стас подошел к концу статьи и только тут обратил внимание на аннотацию. Автором значился Вассерман!
Вот сволочь! Ни слова, ни полслова не сказал! А мог бы и просветить, между прочим. А, нет. Статья свежая. Значит, когда он поедал мои макароны, ее еще в природе не было.
Стас
Опять же, у Валерки хоть одна версия, да имеется, а у него самого еще и конь не валялся.
Зазвонил телефон, и Стас взял трубку.
– Алле, Стасик! – разгоряченно прокричала Аленка. – Папа пропал. Приезжай скорей, а то я не знаю, чем это все закончится.
– Как так пропал? Когда?
– Стас, давай не по телефону. К тому же, я не соображаю ничего. Давай быстрей. Жду…
Аленка отключилась, а Стас какое-то время еще так и сидел, с пикающей трубкой в руке. Постепенно к нему стало возвращаться самообладание, но даже будучи под впечатлением от оглушительного известия (а может, как раз вопреки этому), он категорически отказывался в него верить.
Пропал Нехорошев. И как в такое поверить? Несокрушимый, основательный, сверхнадежный и гениально просчитанный по всем статьям. Такого просто не могло быть. Это ошибка какая-то. Вот, сейчас я поеду, и все выяснится. Стас и сам не заметил, как собрался, вышел из квартиры и уже сидел за рулем. Как на автомате он завел машину и поехал. И хотя он чувствовал себя почти что парализованным, дорога до Аленкиного дома тоже показалась ему незаметной.
Алена толком ничего не знала и чтобы не тратить время зря он успокоил ее как мог и, оставив ее на попечение дочери, прямиком направился в комитет.
– Вань, у меня тесть пропал, – с порога заявил он почему-то не удивившемуся Терентьеву. – Позвони в отдел, пусть оформят. Родным, как ты понимаешь, не до того.
– А родным беспокоиться не придется, – хмуро отозвался Иван, – я оформил уже.
– Что? – не понял Стас. – То есть?
– А то и есть, – мотнул головой Терентьев. – В розыске он. По подозрению в причастности к убийству небезызвестной тебе Симаковой. Вот так.
– Не понял… Это что, шутка такая? – озадачился Стас.
– К сожалению, нет. Поступило сообщение, что он получил через аффилированные фирмы убитой крупную сумму денег. Деньги обналичены, а сам Нехорошев пропал. Или скрылся… Теперь понимаешь?
– Кто сообщил? – выпалил Станислав Георгиевич.
– Неизвестно. Сигнал поступил на сайт комитета с неустановленного адреса. Зарегистрированного сам знаешь где.
– Только этого не хватало! – раздосадовал Стас. – Иван, ну ты же понимаешь, что такого просто не может быть.
– Разберемся, – обыденно сказал тот. – Найти его для начала надо. Ты-то сам имеешь что сообщить?