Черчилль. Биография
Шрифт:
На приеме в официальной резиденции премьер-министра, состоявшейся четырьмя днями позже, Черчилль в разговоре с главным комиссаром полиции узнал, что он, как министр внутренних дел, несет ответственность за сохранность всех запасов пороха для нужд флота. Три склада находились в Лондоне. Вернувшись в свой офис, Черчилль позвонил в Адмиралтейство с просьбой направить для охраны боеприпасов подразделение морских пехотинцев. Адмирал отклонил просьбу. Пораженный Черчилль позвонил в Военное министерство и убедил министра лорда Холдейна направить войска на все три склада. Он договорился, что каждый склад будет охранять рота пехоты.
Черчилль проинформировал короля: «В полночь я счел своим долгом принять дополнительные меры по обеспечению
Готовясь к совещанию в Комитете обороны Британской империи, Черчилль изложил свои мысли по поводу опасности, угрожающей Франции в случае нападения Германии, и о роли, которую придется сыграть Британии, чтобы не допустить поражения французов. «Немцы, – предполагал он, – на двенадцатый день войны способны перейти границу по реке Мёз. После этого французы начнут отступать к Парижу. Напор германского наступления со временем будет ослабевать. С тридцатого дня русская армия начнет оказывать давление на Восточном фронте. Британская армия сосредоточится во Фландрии. К сороковому дню войны германские силы на западе должны начать испытывать сильнейшее напряжение, как внутри страны, так и на всех фронтах. С каждым днем напряжение будет усиливаться, и им будет необходима победа любой ценой. Именно в этот момент может появиться возможность для решающего удара».
Когда Черчилль представлял свой меморандум, Бальфур был членом Комитета обороны Британской империи. Перечитывая его в 1914 г., на тридцать пятый день войны, он воскликнул: «Это торжество пророчества!»
30 августа, во время переговоров по Марокко, Черчилль предложил Грею, чтобы в случае срыва переговоров Британия выступила с инициативой создания тройственного союза – Британии, Франции и России – с целью сохранения независимости Бельгии, Голландии и Дании. Британия также должна уведомить Бельгию, что в случае нарушения ее нейтралитета Британия готова прийти ей на помощь и предпринять любые необходимые военные действия. Подобные гарантии должны быть предоставлены Бельгии и Голландии, предполагая, что все эти государства и сами предпримут максимальные усилия в случае развязывания войны. Для защиты Бельгии Британия должна быть готова снабжать продовольствием Антверпен и базирующиеся там войска, а также оказать максимальное давление на голландцев, чтобы они сохранили за собой реку Шельда – главную артерию снабжения Антверпена. Если голландцев прижмут к Шельде, Англия должна будет ответить блокадой Рейна.
Адмиралтейство выдвинуло предложение присоединиться к Франции в морской блокаде марокканского побережья. Черчилль был против. 30 августа он написал Грею: «Если французские корабли направятся к Марокко, то, по моему мнению, мы со своей стороны должны будем передислоцировать наши главные военно-морские силы на север Шотландии, на их базы. Наши интересы – в Европе, а не в Марокко».
Черчилль принялся детально разбираться в том, каким образом Британия может помочь Франции противостоять нападению Германии. 31 августа он обсудил свои идеи с генералом Генри Уилсоном, недавно назначенным начальником оперативного управления Военного министерства. Тот согласился, что «огромное стратегическое преимущество может быть достигнуто, если Британия сумеет перебросить армию в дружественную Бельгию, откуда совместно с бельгийской армией будет угрожать Германии с фланга». Докладывая об этом разговоре Ллойд Джорджу, Черчилль изложил принцип, которым он и впредь будет руководствоваться в международных делах перед Первой и Второй мировыми войнами: «Не ради Марокко и не ради Бельгии я занимаюсь этим страшным делом. Наше участие может быть оправдано только одним: если Францию растопчут прусские юнкера – это будет катастрофа для всего мира и для нашей страны».
2 сентября Черчилль получил письмо от председателя комитета имперской обороны сэра Чарльза Отли с грифом: «Секретно. После прочтения уничтожить». В нем содержались подробности об угрожающей концентрации военно-морского флота Германии в Киле. «Мы ни на секунду не должны терять бдительность», – предупреждал Отли. Черчилль переслал письмо Ллойд Джорджу с комментарием: «Надеюсь, Маккенна не настолько самоуверен, насколько его адмирал лишен воображения». Адмирал – это первый лорд Адмиралтейства сэр Артур Уилсон.
Изучив состояние британского флота в Северном море, Черчилль был сильно разочарован. «Вы уверены, что кораблей, которые у нас есть в Кромарти, достаточно, чтобы противостоять всему океанскому флоту Германии? – задал он вопрос Асквиту 13 сентября. – Если нет, они должны незамедлительно получить усиление. Флот, сосредоточенный в Северном море, должен быть достаточно силен, чтобы без посторонней помощи дать решающий бой германскому флоту. Кроме того, необходимо учитывать внезапные потери от торпедных атак».
Черчилля сильно беспокоила позиция Адмиралтейства. Он спрашивал Асквита: «Вы уверены, что Адмиралтейство осознает всю серьезность ситуации в Европе? Мне сообщили, что в настоящее время почти весь штат в отпусках. Адмиралтейство имеет в своем распоряжении огромные силы. Они только должны быть наготове и грамотно применяться. Одна глупая ошибка – и нам придется заниматься обороной не Франции, а Британии».
Адмирал Уилсон по примеру своих подчиненных собирался в отпуск. Вечером 13 сентября он заявил в Военном министерстве: «Флот полностью готов. Все, что потребуется, – только нажать кнопку, а это может сделать любой клерк». Сообщив об этом Ллойд Джорджу, Черчилль заметил: «Могу сказать лишь одно: я очень на это надеюсь».
Агадирский кризис открыл Черчиллю глаза на сильные и слабые стороны британского военно-морского флота. Он был уверен в своей прозорливости, энергии и способности быстро набрать недостающие опыт и знания, чтобы сделать Британию неуязвимой на море. Намереваясь стать преемником Маккенны в Адмиралтействе, он в первую очередь думал о создании главного военно-морского штаба, по примеру армейского, чтобы учитывать все возможные ситуации в ходе военных действий. Осенью активно обсуждался вопрос, кто должен стать лордом Адмиралтейства. «В целом, – написал Асквит лорду Кру 7 октября, – я считаю, что Черчилль подходит для этого, и рад, что он готов этим заняться».
Глава 12
В Адмиралтействе
24 октября 1911 г., за пять недель до того, как Черчиллю исполнилось тридцать семь лет, на первом заседании осенней сессии парламента было объявлено, что он назначен первым лордом Адмиралтейства. «Надеюсь, вы одобряете назначение, – написал Черчилль Морли. – Это огромная ответственность, и теперь я гораздо лучше, чем три года назад, понимаю значимость этого поста и его влияние как на внутренние, так и на международные отношения. Меня всегда чрезвычайно занимали проблемы армии и флота. Я прочитал гораздо больше о войне, чем о чем-либо другом, и написал о ней почти столько же, сколько на другие темы. Времена тоже подходящие – бюджет наполнен, флот чрезвычайно силен, правительство действует согласованно. Я могу собрать хороший урожай там, где другие неправильно посеяли. Мы были абсолютно правы во всем, что говорили прежде. Все факты, приведенные нами, были подтверждены дальнейшими событиями!» И Черчилль с уверенностью добавил: «Полагаю, я сумею проложить свой путь».