Черчилль. Биография

Гилберт Мартин

Этим же летом, пользуясь правом министра рекомендовать к пересмотру дела по тяжким убийствам, Черчилль решил изучить одно конкретное дело, по которому был вынесен смертный приговор. Он составил детальный план из десяти пунктов, согласно которому попробовал проверить свидетельства обвинения и изыскать аргументы, противоречащие тем, что были предъявлены защитой. Однако, тщательно изучив сомнительные пункты, он не счел возможным рекомендовать направить дело на пересмотр.

Через год после ухода с поста министра внутренних дел Черчилль говорил одному другу, что для него было «кошмаром» использовать свою власть при решении вопроса о жизни

и смерти осужденных. В 1948 г., участвуя в дебатах по поводу смертной казни, он сказал в палате общин: «Пребывание более сорока лет назад на посту министра внутренних дел оказалось для меня весьма тяжким. Не было поста в правительстве, который бы я покидал с чувством большего облегчения. И не столько принятие решений по поводу вынесения смертных приговоров удручало меня, хотя эта обязанность тоже доставляла мучения. Я читал апелляции осужденных на длительные или пожизненные сроки, которые умоляли освободить их. Вот это было самым изнурительным. Хорошо запомнил одно дело о тяжком убийстве. Судили солдата лет сорока пяти, который в приступе ярости убил свою жену или женщину, с которой прожил вместе много лет. После убийства он спустился по лестнице, где его ждали маленькие дети, которых он обычно угощал сладостями. Он достал из кармана все деньги и отдал их им со словами: «Мне они больше не нужны». После этого он отправился в полицейский участок и сдался. Меня очень тронула история этого несчастного. Судья, который вел дело, предложил привести приговор в исполнение. Чиновники министерства с их огромным опытом советовали не вмешиваться. Но у меня было свое мнение».

Черчилль рекомендовал отсрочить исполнение смертного приговора. Вскоре после этого солдат покончил с собой. Потрясенный тем, что человек, которому отменили казнь, решил, что пожизненное заключение хуже смерти, Черчилль все же с гордостью отметил, выступая в палате общин в 1948 г.: «В каждой статье нашей системы уголовного законодательства сомнение трактуется в пользу обвиняемого. В каждом пункте дела, по которому может быть вынесен смертный приговор, и даже когда он уже вынесен, такое же предпочтение делается в пользу обвиняемого. Когда закон и справедливость сделали все от них зависящее, когда все рассмотрено и взвешено, остается еще милосердие, которое бродит вокруг тюремных стен и ищет лазейку, через которую может проникнуть внутрь».

Столкнувшись с постоянным противодействием своим либеральным социальным реформам со стороны палаты лордов, Асквит задумался об отставке. Черчилль был среди тех членов кабинета, кто возражал против этого, и доказывал, что правительство должно продолжать борьбу, несмотря на минимальное большинство. Асквит прислушался к совету и объявил, что палата лордов будет перестроена на демократической основе. За день до этого в Манчестере Черчилль во всеуслышание заявил: «Королевская власть и палата общин действуют заодно против поползновений лордов». Эта фраза встревожила короля.

Предложения правительства по урезанию власти палаты лордов были представлены в палату общин. Черчилль был главным выступающим от правительства. Говоря о консерваторах, которые появляются в палате лордов только для того, чтобы проголосовать против бюджета, он заявил: «Нет ничего более забавного, чем их манера, с которой они позволяют водить себя за нос. Все эти аристократы, занимающие независимое положение, легко получившие прекрасное образование, вращающиеся в просвещенном обществе и находящиеся в полной безопасности от всего, творящегося в мире, настолько далеки от независимости, что позволяют управлять собой и вести себя – не скажу, как стадо баранов, поскольку это было бы неуважительно, – но как полк солдат, туда-сюда».

Свое выступление Черчилль закончил так: «Мы переживаем судьбоносный период британской истории. Время разговоров прошло, настало время действий. Поскольку палата лордов, по злому и антипатриотичному наущению – как мне это видится – использует право вето, публично оскорбляя исключительное право королевской власти и ущемляя права палаты общин, необходимо, чтобы королевская власть и палата общин, действуя заодно, восстановили конституционный баланс и навсегда запретили лордам пользоваться правом вето».

«Замечательная речь, одна из ваших лучших, – написал ему Асквит. – Единственное, о чем я сожалею, – фраза, объединяющая «королевскую власть» и «народ». Впрочем, надеюсь, на это не обратят внимания».

28 апреля проект бюджета был представлен в палате лордов. Избегая конфронтации, палата приняла его единогласно. Стремясь помешать дальнейшему вмешательству лордов в финансовые вопросы, Асквит решил сделать шаг вперед и предложить билль о парламенте, хотя, чтобы гарантировать его принятие, требовалось пятьсот новых пэров из рядов сторонников Либеральной партии, для чего предстояло обратиться к королю. Но 6 мая, пока бушевали споры о возможности создания такого количества новых пэров, Эдуард VII скончался.

Учитывая неопытность нового короля, Георга V, было объявлено шестимесячное перемирие. Черчилль не только поддержал это решение, но и призвал создать правительство национального единства, в котором и либералы, и консерваторы, свободные от давления своих радикально настроенных членов, могли бы совместно заняться решением конституционных вопросов: разработать федеральную систему для Ирландии, заняться программой социального обеспечения и, если того потребует ситуация в Европе, ввести обязательную воинскую повинность, за которую в свое время выступали консерваторы.

Летом Черчилль с Клементиной покинули Англию и отправились в двухмесячное путешествие на борту яхты «Хонор» барона де Фореста. Маршрут круиза проходил по Средиземному и Эгейскому морям вдоль побережья Малой Азии до Константинополя. Эдвард Марш, который перешел вслед за Черчиллем из Министерства торговли в Министерство внутренних дел, по мере накопления служебных бумаг отправлял ему целые кипы почты. Первая ждала его в Афинах. Через месяц Черчилль написал сэру Эдварду Грею с Крита: «Я получил три солидные порции писем с министерскими бумагами и прожевал довольно много жестких кусков, которые откладывал, чтобы разобраться на досуге».

Из турецкого порта Смирна (Измир) Черчилль в сопровождении охраны проехал на специальном поезде по проложенной британцами трассе до Айдына протяженностью более четырехсот километров. Вспоминая путешествие по Греции и Турции, позже он говорил министру иностранных дел: «Единственная мысль, которая у меня возникала в этой части света при виде разрушенных цивилизаций и перемешанных наций, – почему Англия и Германия не могут начать активно взаимодействовать к обоюдной выгоде?»

По возвращении в Англию Черчилль был гостем главнокомандующего британской армией сэра Джона Френча на маневрах. «Представляю, как ты скачешь по равнине Солсбери при такой прекрасной свежей погоде, – писала ему Клементина, – и мечтаю о том, чтобы ты накануне войны до начала осенней сессии стал главнокомандующим, а не министром внутренних дел». Но отпуск еще не закончился. Черчилль с Клементиной отправились в Уэльс, где были гостями Ллойд Джорджа в Криккиете, играли в гольф, катались на автомобиле и занимались морской рыбалкой.