Черная гора (сборник)
Шрифт:
– Это мистер Гудвин. Я говорил тебе о нем по телефону, – промолвил Льювент, развернулся и вышел.
Теодор Хак не проронил ни слова. Швырнув журнал на стоявший неподалеку столик, он нажал на кнопку, и подножка кресла стала плавно подниматься вверх, пока прикрытые пледом ноги не выпрямились, приняв горизонтальное положение. Затем Хак нажал на другую кнопку, и спинка кресла откинулась назад, так что теперь хозяин особняка полулежал. После нажатия на очередную кнопку его ноги начали достаточно резко покачиваться из стороны в сторону. Мистер Хак закрыл глаза.
Я опустился на стул
У меня было предостаточно времени, чтобы его разглядеть. Хак пролежал с закрытыми глазами добрых пять минут, пока его ноги дергались из стороны в сторону на движущейся раме. Наконец она застыла. Хак нажал на несколько кнопок. Подставка для ног опустилась вниз, спинка кресла приобрела вертикальное положение, а сидящий в нем человек взялся за край пледа и подтянул его до пояса.
Он посмотрел на меня, но заглянуть ему в глаза у меня не получилось. Создавалось впечатление, что мистер Хак устремил взгляд куда-то в область моего живота.
– Мне приходится проделывать это шестнадцать раз в день, – сообщил он. – Каждый час, если я не сплю. Помогает. Немного, но помогает. Год назад я едва держался на ногах, а теперь могу сделать пять-шесть шагов. Так вас зовут Гудвин?
– Да.
– Мой шурин сказал, что вы желаете меня видеть.
– Это не совсем верно, хотя можно выразиться и так. Он хотел, чтобы я встретился с вами. Меня зовут Арчи Гудвин. Я работаю на Ниро Вульфа, частного детектива, а ваш…
– Неужели? Неужели вы тот самый Гудвин?
– Да, тот самый. Сегодня ваш шурин обратился к мистеру Вульфу. Ему потребовались услуги моего босса. Он утверждает, что его сестра…
Дверь справа неожиданно отворилась, и в комнату впорхнула девушка примерно моего возраста, державшая в руках листки бумаги. Светловолосая, с серо-зелеными глазами, она выглядела идеальной. Ни единого изъяна – по крайней мере, на первый взгляд. На полдороге до инвалидного кресла она остановилась и спросила:
– Мистер Хак, вы можете сейчас подписать письма?
– Позже, мисс Рифф, – несколько сухо ответил он. – Давайте сделаем это попозже.
– Но вы говорили… Я думала… возможно…
– Нет никакой спешки.
– Хорошо, как скажете. Простите, если помешала.
Она развернулась и вышла, аккуратно и совершенно беззвучно закрыв за собой дверь.
– Это и есть Дороти Рифф? – спросил я Хака.
– Да. А чем вызван ваш вопрос?
– Именно об этом я и собирался с вами поговорить. По словам мистера Льювента, сестра обещала ему, что после ее смерти он получит кругленькую сумму. Она дала ему это обещание где-то за год до своей кончины, и мистер Льювент уверен, что сестра непременно сдержала бы слово.
Хак покачал головой:
– Он
– По его заверениям, она не стала вносить этот пункт в официальное завещание, поскольку таким образом нарушила бы обещание, данное их отцу. Мистер Льювент думает, что она доверила исполнение своей воли кому-то другому. Не вам. Вы бы давно выполнили ее просьбу. Он подозревает, что сестра облекла доверием либо мисс Рифф, либо мисс Мэрси, либо миссис О’Ши, и желает, чтобы мистер Вульф в этом разобрался. При этом мистер Льювент считает, что расследование невозможно без вашего согласия и помощи, а потому попросил меня встретиться с вами. Мистер Вульф также полагает, что…
Распахнулась другая дверь, та, через которую в кабинет Хака попали мы с Льювентом, и нашим взглядам явилась еще одна девушка. По первому впечатлению она была несколько моложе Дороти Рифф, но я бы не стал утверждать это с уверенностью. Уж слишком сильно форма сиделки подчеркивала ее карие глаза испуганной лани и темно-каштановые волосы.
Она не стала останавливаться и задавать вопросы, но подошла к застекленному шкафчику, достала оттуда стакан, кувшин-термос и бутылку двадцатилетнего шотландского виски с полосой на этикетке. Плеснув в стакан унцию виски и пару унций воды из кувшина, она, не добавляя льда, подала его Хаку. Тот ее поблагодарил.
– Все в порядке? – тихим воркующим голосом спросила она.
– Все прекрасно.
– Упражнение в половине третьего делали?
– Ну конечно.
Она вышла, удостоив меня лишь мимолетным взглядом. Когда за ней затворилась дверь, Хак произнес:
– Это лекарство мне надо принимать каждые два часа. Не желаете отведать?
– Нет, спасибо. Это была Сильвия Мэрси?
– Да. Так вы говорили, что мистер Вульф полагает…
– Он полагает, что, прежде чем беседовать с этими тремя женщинами, разумеется с вашего согласия, стоит поинтересоваться вашим мнением по некоторым вопросам. Могла ли, к примеру, ваша жена отдать распоряжение, о котором говорит мистер Льювент? Не припоминаете ли вы, чтобы ваша супруга высказывала намерение оставить брату крупную сумму? Как обстояло дело со счетами миссис Хак перед ее смертью? Скажем, за год до кончины… Быть может, сохранились записи об изъятии крупной суммы наличных или ценных бумаг. И самый главный, с точки зрения мистера Вульфа, вопрос: кого из трех женщин ваша жена, скорее всего, выбрала бы на роль своей душеприказчицы?
Быть может, Хак полагал, что смотрит мне прямо в глаза, но на самом деле его взгляд был по-прежнему устремлен в область моего живота.
– Шурин ни разу ни о чем таком мне не говорил, – холодно произнес он.
Я с готовностью кивнул:
– Он утверждает, что боялся вас оскорбить. Но теперь прошел год, и он видит, что вы ничего не знаете о намерениях вашей супруги. Вы лишь исполняете высказанную ею в завещании просьбу не оставлять мистера Льювента без средств к существованию. Именно поэтому он полагает, что пора заняться интересующим его вопросом вплотную. При этом он ни в коем случае не желает причинять вам неудобства и ставить вас в неловкое положение.