Черная Книга Арды
Шрифт:
— Я не властен ныне приказывать вам и не могу более просить, потому принимаю ваше решение и подчиняюсь ему. Я, Мелькор, сказал.
И склоняет седую голову.
…Он остается один в полумраке зала — выпрямившись, стоит, запрокинув лицо, закрыв глаза, а неслышное эхо повторяет — повторяет — повторяет -
— Я, Къоро тарн-Линнх, сын вождя клана Рыси, воин Свершения, говорю…
— Я, Дарн Кийт-ир, сын вождя клана Ястреба, говорю…
— Я, Лхорро из клана Волка, воин Слова, говорю…
— Я, Торр иро-Бъорг, вождь клана Медведя, говорю…
— Я,
«Так он сказал: должно покинуть эту землю женщинам, и детям, и старикам; и тем, кто не успел стать воином…»
— Я не уйду, отец. Я ведь тоже умею сражаться, ты сам учил меня!
— Лхайни, в иное время ты только через четыре года принял бы меч Твердыни. Ты слышал то, что было сказано на совете. И я скажу — в бою ты будешь помехой мне.
— За что, отец?!.
— Ты сам поймешь, что это правда. Ты должен уйти.
— Отец!..
— Это слово Тано и мое слово, ирни.
— Я… — сквозь зубы, не поднимая сухих глаз, — я принимаю…
«…и тем главам родов и кланов, кто уже принял меч, но не оставил детей после себя…»
— Льот, я прошу! Я мужчина, я воин, почему ты отказываешь мне?
— Брат, у клана должен быть вождь. Это — тяжкое бремя; много легче погибнуть в бою. Тебе — хранить людей. Тебе — меч вождя. Это слово Тано и мое слово, т'айро.
— Я, — глухо и тяжело, — принимаю…
«…и тем, кто хранит мудрость Твердыни — Воинам Слова, Знания и Свершения, тем, кто не оставил учеников…»
— Я умею сражаться, Веллх, ты же знаешь!
— Он сказал — это дело воинов. Тебе назначено другое: ты знаешь, что не мог бы стать танцующим-с-мечами.
— Веллх, тарно айанто — ты приказываешь мне бежать? Спасать свою жизнь, позволить моим братьям выкупить ее кровью? За что ты так унижаешь меня?!
— А что останется тем, кто уйдет? Думаешь, им не нужны будут мастера металла, хранители мудрости, менестрели? Хочешь, чтобы и памяти об Аст Ахэ не осталось? Так, тарно Улхар?
— Нет, но…
— Это — слово Тано.
— Я, — прикрыв глаза ладонью, — я… принимаю…
«…и ученикам Мастеров Меча, дабы стали они щитом людям…»
— Мастер Тхаль, но почему? Ведь и ты идешь в бой! Разве мы не воины?
— Тарни, если все мы погибнем — кто сохранит наше искусство? Или не останется больше танцующих-с-мечами? Мне и без того много лет. Вы трое — лучшие из моих учеников. Вы должны остаться жить. Вы — защита людям. Это слово Тано и мое слово, тарни.
Рука сжала рукоять меча:
— Я принимаю, тарно.
… — Харт'ан Мелькор, он говорит слово к хар-ману Рагха, — посланник хорошо знал язык
— Йах, хагра, сын Волка, — ответила мать рода, указав черному воину на медвежью шкуру у очага. — Огонь иртха — твой огонь.
Воин поклонился и сел. Высокая честь — быть приглашенным к очагу матери рода, он знал это.
— Харт'ан говорит, хар-ману собирает иртха, хар-ману уводит их за горы, откуда приходит солнце.
— Слух Рагха открыт речам хагра. Зачем?
— Он говорит: три, четыре луны проходят, улахх идут из-за горькой воды, много — сосчитать нельзя. Улахх несут смерть. Он говорит — будет битва битв. Он говорит — уходи.
Рагха задумалась, теребя длинные, во много рядов, бусы из пестрых камешков.
— Много холодов ушло, — медленно заговорила она, — сосчитать нельзя; Рагха тогда говорит, иртха — меч в руке Высокого. Много битв ушло, иртха сражаются за него. Теперь харт'ан говорит, будет битва, иртха уходят. Харт'ан, он уходит тоже?
— Йирг, — словно сталь рассекла воздух.
— Кто тогда сражается за харт'ан Мелхар?
— Хагра из Высокого Дома. Харт'ан говорит, когда улахх приходят, эта земля, ее не будет совсем. Никого не будет. Горт'ханг, злая смерть для иртха. Надо уходить.
— Рагха слышит слово.
На этот раз мать рода умолкла надолго. Наконец протянула руку ладонью вверх, коснулась ею лба:
— Рагха принимает. Хагра, он идет к харт'ан, он говорит: иртха принимают слово Высокого. Десять на десять хагра из иртха, они приходят, они остаются. Рраугнур, сын Волчицы-Рагхи, ведет их. Другие иртха, они идут за горы восхода: так велит Высокий. Харайа, — она поклонилась воину.
— Хар-ману посылает своего сына?..
Мать рода выпрямилась; проговорила, прикрыв глаза:
— Рраугнур.
Иртха, неподвижно стоявший у входа в пещеру, подошел к очагу; поклонился:
— Много новых солнц прошло, сосчитать нельзя. Иртха помнят: Высокий, он вернул Рраугнуру жизнь, вернул сына к очагу Рагхи. Теперь у Рраугнура дети есть, у его детей дети есть. Рраугнур, он в долгу перед Высоким. Рраугнур много новых солнц видел. Теперь Рраугнур долг отдает. Жизнь его, кровь его, дыхание его принадлежат Высокому. Рраугнур, он решил, он говорит так.
Воин сцепил руки в замок, молча поднес к груди: благодарю.
— Харт'ан Мелькор, он говорит: один иртха, он идет к Сосновым горам, к уруг-ай, он несет слово харт'ан.
Мать рода сморщилась неодобрительно:
— Уруг-ай, они глупый совсем. Иртха слышат, уруг-ай, они убивают черных хагра, воюют с Высоким Домом. Уруг-ай — враги всем. Харт'ан, он хранит их жизнь. Зачем?
Воин заколебался — видно, и сам не знал, что на это ответить; пожал плечами:
— Харт'ан, он говорит так.