Черная книга секретов
Шрифт:
— Хочешь войти? — спросил я у Полли.
— А лягушку можно поглядеть?
Лягушка воззрилась на нас, едва мы появились на пороге. И вправду удивительная тварь — вся пестрая, яркая, да еще блестит, как мокрый камешек. Из задней комнаты не долетало ни звука, так что я осторожно сдвинул крышку стеклянного сосуда и сунул руку внутрь. Лягушка приметно заволновалась; я попытался улестить ее сушеным жуком, но она забилась в угол.
— Ой, может, не стоит ее брать? — испуганно прошептала Полли.
— Да ну! Вот я сейчас…
— Не прикасайся к ней! — раздался рык у меня за спиной.
Я
Полли опрометью кинулась вон. Порыв ледяного ветра влетел с улицы. Дверь захлопнулась.
— Я только лягушку показать…
Джо вернул крышку на место, задвинув ее как можно плотнее.
— Лягушку тебе трогать нельзя, — строго отчеканил он. — Пока не завоюешь у нее такое же доверие, как я, и думать не смей, понял?
Я кивнул. Воцарилось неловкое молчание, но, к счастью, дверь скрипнула и в лавку заглянул наш первый клиент — старенькая дама с моноклем в левом глазу. Чтобы монокль не выскользнул, она все время усиленно морщилась.
— Мистер Заббиду? Я принесла вам заклад.
Хозяин широко улыбнулся.
— Какая прелесть! — воскликнул он. — Полюбуйся, Ладлоу. Ночной горшок.
Глава одиннадцатая
Полночный посетитель
— Проснись! — прошипел Джо и встряхнул Ладлоу за плечо. — Он пришел!
Ладлоу протер глаза, сел и услышал, как часы на церкви пробили полночь. Мальчик задрожал: огонь в очаге угасал, и в комнате было так холодно, что Ладлоу видел, как у него изо рта вьется парок. Хозяин положил на тлеющие угли скромное полено и зажег лампу. На каминную полку он водрузил два стакана и темную бутылку без этикетки, а сам пошел к столу и выложил на него черную книгу.
— Садись вот сюда. — Он указал подмастерью на стул. — Сиди тихо, а как я подам знак, начинай записывать каждое слово вот в эту книгу. На эту страницу, видишь, я пометил куда.
Ладлоу стряхнул с себя остатки дремоты и послушно уселся. Осмотрел книгу. Старая, потертая, но крепкая, а какая толстая и тяжелая — в руке не удержишь. На кожаной обложке — богатое золотое тиснение: «Verba Volant Scripta Manent». В нижнем правом углу, тоже золотом, вытиснены инициалы «ДЗ». Внутри книги — алая ленточка-закладка, на том месте, где Ладлоу велено писать, и туда же заложено перо. Ладлоу показалось, что белые чистые страницы книги сами собой светятся в полумраке. Мальчик не удержался и провел пальцами по гладкой поверхности. Потом пролистал предыдущие страницы, заполненные крупным почерком; они потрескивали под рукой. Любопытствовать вроде бы ему и не запрещали, но мальчик как-то догадался, что хозяину не понравится, если он, Ладлоу, примется читать записи. Поэтому он положил книгу как была, раскрыв на чистой странице.
Под дверью ростовщика маялся, не решаясь постучать, Обадия Доск. Покойники его, может, и не пугали, а вот живые — еще как. Могильщик уже приготовился удрать и даже повернулся, но тут дверь у него за спиной распахнулась.
— Обадия, дорогой мой друг, — приветливо сказал Джо Заббиду, спустился с крыльца и взял могильщика под руку. — А я вас поджидаю.
Как и утром, на кладбище, он уставил на Обадию свой гипнотический взгляд, и старик утратил всякую способность сопротивляться — покорно прошел за хозяином в заднюю комнату и позволил усадить себя у очага. Взволнованный Ладлоу притаился у стола, боясь шелохнуться и глядя во все глаза. Между тем могильщик вцепился узловатыми пальцами в подлокотники кресла, и они явственно затрещали. Ладлоу замигал.
— Вы не откажетесь выпить со мной? — учтиво спросил Джо. — Это особый напиток, ручаюсь, вы такого не пробовали.
Обадия утвердительно буркнул. Джо наполнил два бокала из таинственной темной бутылки и вручил один гостю. Затем уселся напротив могильщика.
— Ваше здоровье! — провозгласил он.
Могильщик нерешительно пригубил из стакана, потом сделал жадный глоток. Обадия относился к выпивке равнодушно, но такого он точно никогда не пробовал. Теплая волна побежала по горлу и разлилась в желудке. Старик ощутил, как расправляются его натруженные плечи, и откинулся на спинку кресла.
— Зачем я пришел? — спросил он, хотя вовсе не собирался этого говорить — слова как-то сами выскочили.
— Потому что нуждаетесь в помощи, — откликнулся хозяин.
— А вы сумеете мне помочь?
Джо кивнул и подался вперед.
— Глядя на вас, друг мой, я вижу человека, хранящего некую тайну. Жгучую, мучительную тайну, которая разъедает вас изнутри. Тяжкой ношей лежит она на ваших плечах и заставляет еще больше сгибаться днем, а ночами — мучиться бессонницей. — Он придвинулся к старику. — А ведь этот груз с души можно снять.
Глаза старика заблестели, и по морщинистой щеке скатилась слезинка.
— Но как мне быть? — отчаянно прошептал он.
Голос ростовщика стлался, как бархат, и сулил надежду:
— Заложите мне ваш секрет и снимите с души этот ужасный груз.
— Заложить? — От выпивки, плавного голоса хозяина и его пристального взгляда могильщик совсем размяк. Ему казалось, будто он медленно погружается под воду. — Как так заложить? Вы что же, купите мой секрет? Но зачем?
— Это уж мое дело, любезный друг, — ответил Джо. — Я ростовщик.
Старый могильщик медленно, с трудом качнул головой и наморщил лоб.
— Но если я его заложу, секрет-то, его ж выкупать надо будет? А не выкуплю, ваше право будет его продать, так? А продадите, значит, раскроете, это уж будет не секрет.
Обадия любил рассуждать логически — так жизнь казалась проще.
— Что вы! — воскликнул Джо. — Полагаю, вам мои условия подойдут преотличнейшим образом. Пожелаете выкупить свой секрет обратно — с вас будет причитаться то, что вы получите за нее сейчас плюс некоторые скромные проценты. Не пожелаете выкупить — я буду хранить ваш секрет сколько угодно, хоть всю жизнь. Можете совсем его не выкупать, и тогда он будет храниться у меня, пока вы не перейдете в иной мир, а там, думаю, вам он уже будет без надобности.