Черная книжка
Шрифт:
— Позвони мне, — сказал Гоулди, вполне резонно рассудив, что углубляться в подобный разговор у стойки бара нецелесообразно. Он взял второй бокал, выпил залпом и его и, не говоря больше ни слова, вышел.
Я снова посмотрел на стол, за которым сидела Эми. Парень, с которым она общалась, обхватил рукой спинку ее стула. Эми, похоже, не возражала. Я почувствовал, как что-то обожгло меня изнутри. Возможно, бурбон, который я пил? Да, скорее всего, бурбон виноват.
Я услышал, как кто-то громко назвал мою фамилию, потом подхватили другие
Пробираясь к сцене, я прошел мимо Эми — показал ей палец и подмигнул.
37
— Один парень заходит в исповедальню, — зубоскалил Билли, стоя на сцене в «Дыре в стене». — И говорит священнику: «Сегодня вечером у меня был самый дикий секс в жизни. Я встретился с тремя проститутками…»
Слушая побасенки брата, Пэтти пыталась протиснуться сквозь толпу людей, заполнивших бар. Она заметила среди посетителей прокурора Эми Лентини — ту самую, которая «наезжала» на Билли. Рядом с Лентини сидел парень. И не просто парень, а умопомрачительно красивый мужчина. Ну разве эти двое не представляли собой идеальную пару? Эффектная итальянская красавица и парень-модель в стиле Келвина Кляйна.
«Мы занимались сексом весь вечер, — рассказывает он священнику. — Испробовали все позы. В одной из них я висел на люстре…»
Эми, похоже, не очень-то интересовалась своим изящно причесанным красавцем: подперев подбородок кулаками, она таращилась на Билли. Такой взгляд Пэтти уже когда-то видела. Выражение лица Эми явно демонстрировало, что она не просто слушает комика и наслаждается его юмором. Блеск в ее глазах свидетельствовал о том, что она воспринимает Билли отнюдь не только как артиста.
Ну да, подобный взгляд Пэтти уже видела. Такими глазами смотрела на ее брата Кейт.
— Мы использовали цепи и кнуты, — продолжал Билли. — Мы надевали различные костюмы. Я изображал то тюремного надзирателя, то врача…
Красивый приятель Эми посмотрел на нее, затем на сцену, потом снова на Эми. Он тоже обратил внимание, что его спутница совсем забыла о нем и не сводит глаз с Билли. Он что-то сказал ей. Она рассеянно кивнула. Он поднялся со стула, взял пальто и направился к выходу. Эми, похоже, этого даже не заметила.
— В конце концов священник говорит: «Ну хорошо, хорошо, я понял — у вас весь вечер был дикий, извращенный секс. И теперь вы хотите, чтобы я отпустил вам грехи, не так ли?» А парень в ответ: «О-о, нет, святой отец — я не католик. Я даже не верю в Бога». «Зачем же вы об этом рассказали?» — удивляется священник. Парень признается: «Ну как почему, святой отец? Да я всем рассказываю!»
Слушатели начали громко смеяться. Все, кроме Эми. Вообще-то она снизошла до улыбки, но ей нравился отнюдь не похабный юмор — ее привлекал тот, от кого этот юмор исходил.
Пэтти тем временем приближалась к Эми, чувствуя, что вся дрожит. Она подошла к столу, за которым сидела прокурор, но ничего не сказала.
Билли, стоя на сцене, взял смартфон и нажал на иконку — иконку, которую Пэтти настроила так, чтобы можно было моментально загружать видеозаписи традиционных юмористических выступлений на страничку в «Фейсбуке», которую он делил с другом Стюартом. Билли не смог бы настроить подобным образом программу, даже если бы ему угрожали пистолетом. Для технических ухищрений ему нужна была Пэтти. Она была необходима ему для многих вещей, хотя сам он не всегда это осознавал.
Билли завершил выступление, и Эми наконец заметила Пэтти.
— Вы знаете, кто я? — спросила Пэтти.
Эми, растерявшись, отрицательно покачала головой:
— Извините, но я вас не знаю.
— Я — Пэтти. Пэтти Харни. Сестра Билли.
— А-а, понятно.
Эми протянула руку для рукопожатия, но Пэтти проигнорировала ее жест.
— Я его сестра-близнец, — добавила она.
Эми убрала руку и недоуменно уставилась на Пэтти.
— Билли прошел через мясорубку, — сказала Пэтти. — Вы знаете, что с ним произошло?
— Я… Э-э… Мне жаль, что… что такое с ним…
— Так вы знаете, не так ли? Вы, наверное, знаете о нем все. Потому что проводите расследование в отношении него. Вы знаете, что произошло с ним и его близкими родственниками?
Эми ничего не ответила, но Пэтти видела, что собеседница напряглась, приготовившись к обороне.
— Я могу вам чем-нибудь помочь, Пэтти?
— Ну конечно же можете, Эми. Вы можете держаться подальше от моего брата. Это очень мне поможет.
К тому моменту Эми уже успела перейти в разговоре из режима холодной вежливости в режим враждебности:
— А вам-то какое дело?
— Большое дело, черт возьми, Эми, очень большое. И вам лучше иметь в виду, что я не шучу.
— О-о, я вижу.
— Вы когда-нибудь имели дело с полицейским, который очень зол на вас, Эми?
Эми поднялась со стула и встала лицом к лицу с Пэтти:
— По правде говоря, нет. А вы когда-нибудь имели дело с прокурором, который очень зол на вас?
Пэтти позволила себе улыбнуться. Эми, со своей стороны, выдержала ее пристальный взгляд.
— Держитесь подальше от моего брата, — повторила Пэтти, растягивая слова.
38
— Я буду здесь всю неделю, — пообещал я, прежде чем выключить микрофон и прикрепить его обратно к подставке. Затем я взял смартфон, нажал пальцем на иконку, чтобы загрузить видеозапись на нашу со Стюартом совместную страничку в «Фейсбуке», и сошел со сцены.