Черная невеста
Шрифт:
– Какого дракона ты вз-сдумал лаз-сить по моим ш-шкафам? Да ты предс-ставить с-себе не мож-шеш-шь, с-сколько я над ним работал! А некоторые компоненты, входящ-шие в его с-сос-став, уж-ше невоз-смож-шно добыть!!
Он орал на меня больше стигны, а я всё яснее осознавал, что сарсу абсолютно наплевать на то, что стало со мной, и как я буду выкручиваться из сложившейся ситуации. Так вот почему я иногда чувствовал некую ложь в его обращении со мной. С другой стороны, Гроссер никогда и не отрицал, что я ему важен, в первую очередь, для уборки помещений и сортировки
Но чем сильнее сарс разорялся, тем труднее мне становилось сдерживаться. Так и хотелось ударить его растопыренной пятернёй, чтобы в жизни больше не слышать этого режущего уши шипения. Но нельзя. Уже хотя бы потому, что один Гроссер знает, что именно он напихал в своё 'чудотворное' зелье. Наверняка, лишь он сможет создать качественный антидот. Впрочем, сарс вскоре выдохся окончательно, и я смог задать животрепещущий вопрос:
– Наставник, вы сможете создать зелье обратного действия?
Он исподлобья глянул на меня и злобно процедил:
– Попробую.
Всё то время, пока сарс возился с антидотом, я просидел, запертый в каморке, откуда Гроссер на всякий случай вынес не только хранимые здесь ингредиенты, но и все более-менее крупные и бьющиеся вещи. Он, что, думает, что я решу покончить с жизнью... или с ним?
Я провёл там почти сутки. Один, без еды, питья и света, с обострённым чувством времени. Но это меня ничуть не беспокоило. Я многое обдумал за время ожидания: своё нынешнее положение, ещё раз переосмыслил отношение к Дарку, одногруппникам, наставникам.
От Гроссера, после того, как я понял его натуру, буду держаться как можно дальше. От одногруппников, наоборот, я чересчур отдалился, в результате чего, единственным близким существом в Академии для меня стала тёмная. А ведь это неправильно. Совершенно неправильно. Завязанный на ней одной, я слишком близко воспринимаю наши разлады и даже излить душу никому я не могу. Но так ли это? Наставники в курсе истинного пола Дарка. Но после Гроссера решусь ли я открыться кому-либо из них? Не Варану, конечно. Быть может, Дэривану или тому же Ариону. Они неплохо знают тёмную, да и сами кажутся... Ага, Гроссер тоже принимал внимательный вид, и только теперь я понял, что он меня просто-напросто использовал. Причём, какое-то внутреннее чувство мне подсказывает, что я ему нужен был не только в качестве помощника по зельям.
И, наконец, Дарк. Похоже, я в корне веду себя неправильно по отношению к ней. Тёмной нужно, чтобы рядом был кто-то сильный. Она девчонка, как-никак, и ей нужна защита. Я же, находясь рядом с ней, буквально раскисаю и ничего не делаю, чтобы хоть как-то измениться. А ведь ей нужен кто-то сильный. В данном случае, речь идёт, похоже, не только и не столько о физическом превосходстве, как я полагал до этого, сколько о том моральном стержне, на котором держится вся личность феникса и которую брат как-то охарактеризовал понятием 'несгибаемая воля'. Не я должен ожидать от Дарка поддержки, а она от меня. Я ведь парень, а получается, что выставляю себя слабее девчонки. Да пусть она хоть двадцать раз прошла инициацию и может победить даже наставников, в душе тёмная всё та же слабая девчонка, спрашивающая окружающий безжалостный мир с полными слёз глазами: 'За что?'
И я должен стать её стеной. Заново сблизиться с ней, наново создать наши отношения, коренным образом поменяв установленные роли. В последний сиан Дарк казался мне сильнее и мужественнее, чем я. И лишь потом я узнал, что это просто девчонка, которую слишком сильно било Мироздание. Это помогло тёмной сформировать характер, но и сделало чересчур недоверчивой и подозрительной. Теперь моя очередь становиться сильнее. Прежде всего, по отношению к Дарку... и требовательнее к себе.
Вспомнилась песня, которую тёмная исполнила, когда мы собрались с ребятами. Капкан. Вот уж поистине один на всех. И не побоялась же спеть от имени девушки.
Припомнив мотив и слова, я запел, заново переосмысливая чуждую логику. А чем Академия отличается от неизвестно каменной печи, в которой мы все плавимся на медленном огне?
– У нас один капкан!
– Я виж-шу, ч-што ты неплохо ос-своился. Даж-ше поёш-шь.
Я мигом вскочил на ноги, с некоторым беспокойством вглядываясь в неподвижное лицо Гроссера. Он ещё больше посерел за эти сутки, но выглядел довольно-таки воодушевлённым. Значит, шанс стать нормальным у меня всё же есть.
– Боюсь, что в данной ситуации от меня ничего не зависит, - осторожно отозвался я, надеясь, что во взгляде не проскользнула просьба и затаённое ожидание.
– Это точ-шно. Вс-сё, ч-што от тебя могло з-савис-сеть, ты уж-ше с-сделал! Это ж-ше надо было додуматьс-ся, воровать у нас-ставника неиз-свес-стное з-селье!!
– Я не воровал, - отозвался я, понимая, что Гроссер, в общем-то, прав. Изначально предприятие задумывалось именно как воровство. Что то сарс потребует в качестве компенсации за подобный поступок? Даже думать об этом не хочется.
Гроссер смерил меня уничижительным взглядом, но не стал больше затрагивать эту болезненную для нас обоих тему. Вместо ожидаемых мною нотаций, наставник просто достал из кармана непрозрачный пузырёк и протянул мне.
– Многие компоненты приш-шлось з-саменять, так что окончательный рез-сультат даж-ше не реш-шаюс-сь предс-ставить.
Я с подозрением оглядел бутылёк. Интересно, а хуже, чем сейчас, от налитого в него стать может? Ну что ж, придётся проверять. Причём на собственной шкуре. Всё равно иного выхода я не вижу. Не идти же к другим наставникам объясняться, что я всего лишь хотел стать сильнее.
Выхватив пузырёк, я щелчком откупорил его и выпил. Противная жидкость прошлась по горлу в желудок. Я же замер, прислушиваясь к своим ощущениям. И никаких изменений не замечал. Я уже хотел было сообщить Гроссеру, что его зелье не подействовало, когда боль жадными клыками вгрызлась в живот и постепенно расползлась по всему телу. Обратный процесс мутации проходил медленнее, и за счёт этого как-то не так болезненно. Или привык уже? Во всяком случае, на этот раз я почти не кричал, зато умудрился под конец потерять сознание.