Чёрная пантера с бирюзовыми глазами
Шрифт:
Но сон не шёл. Я вновь и вновь прокручивала в голове предшествующий разговор, пытаясь понять, что же Гейб имел в виду на самом деле, почему он отказался принять мой дар, и что я при этом чувствую.
Если быть совсем честной – а смысл врать самой себе? – то в какой-то мере я испытала облегчение. Я хотела Гейба, правда, хотела, но всё равно немного этого боялась – ну, он ведь такой большой. А в первый раз это будет больно, всегда бывает, я читала. Но я надеялась, что потом-то всё будет прекрасно. Поцелуи-то с Гейбом вон какие замечательные! И я просто уверена – заниматься с ним любовью вообще будет чем-то волшебным. Но этот первый раз... Чем скорее я его переживу –
Я резко села на постели, как обухом ударенная новой мыслью. А что, если он не хочет? То есть, физически-то он хочет, тут нет никаких сомнений.
Тогда почему он отказывается? Моё напряжение и волнение как повод отметаем, такому опытному мужчине преодолеть мой страх – раз плюнуть. Мой юный возраст преградой тоже стать не должен – этот вопрос мы вроде бы тоже давно обсудили. Тогда что?
И тут я поняла, какой могла быть причина. Я невероятно похожа на оборотней, на девяносто пять процентов я такая же как они. Это даже анализ ДНК подтверждает. А что, если всё дело в оставшихся пяти процентах? Я же отличаюсь. Довольно заметно отличаюсь. И никто не может сказать, в кого именно я буду обращаться, когда смогу это делать. А вдруг дело в этом – в неизвестности? Гейба тянет ко мне сейчас, когда я в привычном человечком облике. Но что, если он, пусть даже неосознанно, опасается сближаться со мной, пока не выяснит, кем именно я стану? Проблема ведь может быть именно в этом, верно? Просто, других причин я не вижу.
Я снова легла на кровать и беззвучно заплакала. Если дело именно в этом – то каков шанс, что после моего превращения Гейб всё ещё будет хотеть оставаться со мной. Я ведь могу стать кем-то или чем-то совершенно отвратительным. Змеёй, гигантским пауком или скорпионом, медузой, в конце концов. Меня аж затошнило от такой возможности, впервые с тех пор, как в пять лет я за вечер сожрала кучу сладостей, которые насобирала в Хэллоуин. Перед мысленным взором замелькали кадры из разных фантастических фильмов, память услужливо подбрасывала мне всё новые варианты отвратительных существ, в которые я, потенциально, могла бы превратиться.
Может, и Гейбу такое в голову приходит? Может, и у него такие мысли вызывают тошноту и отвращение? И поэтому, хотя его тело хочет меня, мозг ставит блок, выдумывая всевозможные оправдания для того, чтобы удерживать его от пересечения последней черты перед полным сближением?
Я ещё долго лежала, прокручивая в голове эти мысли, пока, совершенно не обессилев от беззвучных рыданий, не уснула.
Когда я проснулась, дело уже, судя по положению солнца, шло к обеду. Учитывая, как поздно я уснула – это было объяснимо. Но бурчащий желудок напомнил мне, что ужинала-то я в нормальное время, так что подкрепиться не помешало бы, причём – срочно.
Вставая с постели, я заметила боковым зрением какое-то белое пятно, которого в том месте быть не должно было. Это оказался свёрнутый листок бумаги, подсунутый под дверь. Записка? Интересно, кому понадобилось писать мне записку, и тем более – подсовывать её под дверь. Моя спальня была не заперта, к тому же я как-то не заметила у обитателей этого дома особого стеснения, если нужно было зайти в мою спальню. Тогда почему бы не положить записку на столик возле кровати?
Все эти мысли быстро пронеслись у меня в голове, пока я поднимала и разворачивала записку. Какое-то недоброе предчувствие заставляло сжиматься моё сердце. Ничего хорошего я от этой записки не ждала, но реальность превзошла все мои ожидания.
«Если хочешь увидеть свою шавку живой, приходи ровно в полдень к поваленному дереву, туда, где ты впервые встретила оборотней. У нас осталось незаконченное дельце, и мы должны решить его без свидетелей. Если не придёшь или кому-то расскажешь об этом – твоя дворняжка будет мертва».
– Лаки не дворняжка, – обиженно пробормотала я. – Он – овчарка!
Записка не была подписана, но мне это и не было нужно. Даже не знай я единственное ненавидящее меня существо, запах Линды просто шибал в нос. Я просканировала дом. Судя по всему, кроме меня здесь был только Кристиан – смотрел на первом этаже что-то спортивное по телевизору. Ни Гейба, ни Томаса не было.
Томас! Меня окатила волна ужаса. В своё время Линда и его назвала щенком. Что если?.. Нет, это невозможно, причинить вред ребёнку она не посмеет. Даже если Линда сошла с ума от злости, всё равно она должна понимать, что мальчика Гейб ей не простит никогда. Утешая себя этими рассуждениями, я быстро заглянула в комнату Томаса, потом прошлась по коридору. Всё верно – Линда побывала в комнате мальчика, но он вышел оттуда сам, потоптался у моей двери и пошёл вниз. А вот след Лаки вёл только в комнату Томаса, обратного следа не было. Хотя… Если принюхаться повнимательнее… След был, но не на полу, а в воздухе, смешиваясь с запахом Линды. Сомнений не оставалось – она вынесла собаку из дома, видимо, связав или скорее, усыпив, поскольку если бы он заскулил, даже с завязанной мордой, я бы его услышала.
Взглянув на часы, я ахнула – одиннадцать тридцать шесть. Проспи я ещё полчасика – Лаки бы погиб. Нужно срочно бежать к месту встречи. Одевшись в мгновение ока и наплевав на душ и чистку зубов, я рванула вниз.
– Кристиан, а где все? – Надеюсь у меня вышло вполне невинно и беззаботно.
– Томас ускакал с самого утра помогать Вэнди обустраивать дом к возвращению Каро, а за Гейбом зашёл Саймон и куда-то его увёл где-то полчаса назад. Он сказал только, что скоро вернётся, и под страхом отлучения от телевизора на месяц запретил мне тебя будить.
– Спасибо, я, пожалуй, тоже схожу, помогу Вэнди.
Кристиан пожал плечами и вернулся к просмотру телевизора, а я заскочила на кухню, схватила бутылку воды и пару бифштексов, оставшихся от ужина, рванула прочь из дома. Подвывающий желудок сослужил бы мне плохую службу во время «общения» с Линдой, так что я вполне успею подкрепиться, за те минуты, что буду бежать до нужного места.
Спустя несколько минут я уже стояла возле поваленной сосны, так и лежащей на том же месте. Скорость передвижения ничуть не помешала мне проглотить бифштексы, и теперь я запила их водой и ополоснула жирные пальцы. Вытерев руки папоротником, я огляделась, прислушалась и принюхалась. И ахнула.
– Томас! Что ты здесь делаешь?!
Ветки соседней сосны на высоте пары метров слегка раздвинулись, и оттуда выглянул Томас.
– Как ты меня нашла? Я же хорошо замаскировался!
– Чтобы спрятаться от меня, ты должен как минимум перестать пахнуть. А как максимум – остановить своё сердце. И я повторяю вопрос – что ты здесь делаешь?
– Я прочёл записку Линды, – виновато пробормотал мальчик. – Она торчала у тебя из-под двери.
– Ладно, не стану сейчас читать тебе лекцию про частную жизнь и неприкосновенность переписки. Объясни, зачем ты заявился сюда, если Линда чётко написал, чтобы я приходила одна? И как ты вообще сюда добрался?