Чёрная пантера с бирюзовыми глазами
Шрифт:
– Это как-то связано с быстрым заживлением ран Томаса? – продолжал допытываться доктор.
– Да, – вздохнула я.
– И это вовсе не преждевременно проявившаяся у него ускоренная регенерация, верно?
– Верно.
– Потому что нет у него никакой ускоренной регенерации. Я лечил все его болячки и ссадины, поэтому знаю это абсолютно достоверно. Скажи мне, Рэнди, всё это как-то связано с тем, что у Томаса все губы измазаны в крови, при том, что в районе лица у него ничего не болит? Это ведь не его кровь, я прав?
– Прав, – я обречённо вздохнула. – Я дала Томасу выпить свою кровь.
– Я абсолютно уверен, что этим ты спасла ему жизнь, – заверил меня доктор. – Но как ты догадалась сделать это?
Итак, вот оно, самое трудное. То, чего я совсем не хотела рассказывать.
– Я не догадалась, – покачала я головой. – Мне сказал Голос.
– Голос? – раздалось сразу несколько удивлённых возгласов. Ну, конечно, все же слушали нашу беседу.
«Голос? – хмыкнуло у меня в голове. – Меня так ещё никто не называл».
«А как я должна тебя называть? – огрызнулась я. Тут такой момент напряжённый, а он лезет. – Ты мне не представился!».
«Ах, простите, мэм, моё упущение! – расшаркался передо мной Голос. – Разрешите представиться – Коулберт Кэмерон, но предпочитаю просто Коул».
– Его зовут Коулберт Кэмерон, – объяснила я окружающим, игнорируя наигранный стон Голоса, когда я назвала его полное имя. – Он возник в моей голове и сказал, что я должна делать. В тот момент я готова была принять помощь хоть от чёрта лысого, так что сделала, как он велел. И это сработало.
– Голос в голове? – протянул тот оборотень, что держал телефон. – Похоже на шизофрению.
– Шизофрения не подсказывает способ спасения умирающего ребёнка, – возразил ему Ричард. – Действенный способ, прошу заметить.
Слушая возмущённую тираду «шизофрении» в своей голове, я озвучивала её для остальных.
– Коул говорит, что он – не шизофрения. Он вполне реальный, живёт с женой и младшим сыном в пригороде Нью-Йорка. И со мной он связался телепатически, услышав мою просьбу о помощи. Он смог это сделать, потому что мы с ним – одного вида, и все они могут так общаться внутри семьи.
– И ты вот так просто послушалась голос в своей голове? – поинтересовался Питер. – И не испугалась?
– Нет. Я уже много лет вот так же общаюсь с одним маленьким мальчиком. Сначала я тоже думала, что это шизофрения. Но если я излечиваюсь от любых травм, если меня не берут физические болезни, то велика вероятность, что и психические заболевания мне не страшны. А после недавних событий я стала думать, что малыш Джереми – телепат. Такой же особенный, как те дети, которых мы видели, когда спасали Каролину. А теперь получается, что наша с ним связь – просто наша видовая особенность. В любом случае – наше общение подготовило меня к тому, что не нужно пугаться голосов, звучащих в голове.
– Кстати, а он что, нас слышит? – поинтересовался оборотень с телефоном.
– И видит тоже. Моими глазами.
– В таком случае, – повернувшись ко мне и глядя мне прямо в глаза, произнёс Ричард, – мы приносим вам, мистер Кэмерон, свою величайшую благодарность за спасение жизни нашего Томаса.
«Это ты спасла его», – немного смущённо пробормотал Голос. – «Я лишь подсказал метод».
«Это как раз и явилось для Томаса спасением», – возразила я ему, а вслух сказала: – Коул говорит: «Пожалуйста».
Мы уже почти подбежали к скалам, за которыми находилась Долина, как на меня налетел настоящий вихрь, подхватил меня, стиснул в объятиях и покрыл поцелуями всё моё лицо. В какой-то момент Гейб впился в мои губы, и я снова стала забывать, где я нахожусь и что делаю.
«Опаньки! А вот и принц Габриэль прискакал!» – захихикал Голос, вырывая меня из чувственного тумана.
«Сгинь!» – простонала я.
«Как скажешь, – согласился Голос. – Быть третьим лишним не по мне. Но я обязательно вернусь. Нужно же выяснить, откуда ты взялась?»
В это время Гейб тщательно ощупывал меня с головы до ног, словно пытаясь окончательно убедиться, что я цела и невредима, умудряясь при этом держать меня на руках и бежать вровень с остальными.
– Гейб, я в порядке! – неизвестно в который раз повторила я. – Правда.
– Я прибью Линду! – поверив, наконец, что на мне, действительно, ни царапинки, прорычал он.
– Не надо. Она получила своё. Я уже невредима, а ей ещё... Джеффри, а когда Линда исцелится?
– Переломы конечностей заживают обычно от получаса до трёх часов, зависит от сложности. А вот с позвоночником ей, пожалуй, до утра потерпеть придётся, там всё намного сложнее.
– Вот! Физически она уже наказана, не нужно её убивать. Просто накажи как-нибудь и всё.
– А Томас? Он так быстро не поправится. Он вообще мог погибнуть.
– Да, но она не собиралась его убивать. Даже просто причинить ему вред не хотела. Это, действительно, была случайность. Хотя, Лаки она не пожалела бы. Но всё равно – не нужно убивать. Ты не убийца! И потом – у неё же отец есть, ему-то каково будет?
– Ох, Миранда, умеешь ты убеждать! Ладно, пусть живёт, но я её всё же накажу. Пока не знаю – как, но накажу. Придумаю что-нибудь.
Мы уже бежали по посёлку в направление медпункта. Я увидела толпу возле него и задёргалась на руках у Гейба.
– Пусти меня, я сама пойду, а то они подумают, что я тоже раненая.
– Им прекрасно известно, что ты не раненая, а победитель, – усмехнулся Гейб. – А победителей обычно тоже носят на руках.
– Откуда они знают? От отца Линды?
– Возможно. Но многие просто слышали ваш разговор в лесу. Телефон Моргана был в режиме аудио-конференции.
– Они всё слышали? – в ужасе прошептала я. – И про Голос тоже?