Чёрная пантера с бирюзовыми глазами
Шрифт:
В какой-то момент мы сцепились и рухнули на землю. Сначала мы катались по хвое, давя папоротник и ломая мелкий подлесок – арену для битвы Линда выбрала не особенно удачно. Но в какой-то момент мне удалось оказаться сверху, придавить её к земле, и я начала от души дубасить Линду по лицу, не обращая внимания на сломанные об неё пальцы. Моей целью было вырубить её, чтобы иметь возможность забрать и увести Томаса и Лаки до того, как она очнётся. Я билась не только за себя, за моей спиной, фигурально выражаясь, стояли два беспомощных, дорогих мне существа. Я обязана была победить, поэтому, отринув всякую жалость, я била в её челюсть снова и снова.
Мне казалось, что победа близка, что Линда вот-вот отключится, как вдруг меня буквально снесла с неё неведомая сила, заставив отлететь на несколько метров и уткнуться лицом в землю. Дикая боль разлилась по телу, по спине потекло что-то тёплое. Кровь, догадалась я, но как? Подняв лицо и выплюнув попавший в рот мусор, я увидела, что на месте нашей схватки, среди ошмётков, бывших совсем недавно одеждой и обувью Линды, стоит огромная пантера. Светло-жёлтая. Краем сознания я отметила, что её шерсть точно такого же цвета, что и волосы Линды.
Мотая окровавленной мордой, словно пытаясь прочистить мозги и прийти в себя, пантера направлялась прямо ко мне. Я попыталась подняться, несмотря на жуткую боль в спине. Лишь раз я испытала точно такую же боль – от когтей Гейба, и не сомневалась в происхождении теперешних ран. Когда я сумела встать на четвереньки, огромная лапа с размаху опустилась на мой бок, отправляя меня в очередной полёт.
Новые раны, новая боль. Теперь я могла видеть, как кровь хлещет из моего разодранного бока. В этот раз Линда не особо торопилась подойти, понимая, что деться мне некуда, и мне удалось встать на колени. Против пантеры я бессильна, но умирать, уткнувшись носом в землю, я не стану. Откуда во мне это странное желание глядеть в глаза своей убийце? Не знаю, но, тем не менее, я поднялась. Следующий удар пришёлся по плечу, и был настолько силён, что я отлетела раза в два дальше и врезалась в огромную сосну, которая с жутким треском переломилась и упала на соседние деревья, а потом соскользнула с них и рухнула, от чего земля загудела и ощутимо содрогнулась. Единственное, о чём я смогла подумать в тот момент – хорошо, что сосна упала в противоположную от Томаса и Лаки сторону.
В этот раз мне сложно было даже голову приподнять. Я полулежала, привалившись плечами к пню, оставшемуся от сломавшейся сосны, и наблюдала, как Линда, не торопясь, приближается ко мне. Если сейчас ударит меня по голове – то просто оторвёт её. Вот тебе и бессмертие.
К моему удивлению, на полпути ко мне Линда вдруг остановилась и словно бы задумалась. Потом, приняв какое-то решение, она направилась прочь от меня. Я не сразу поняла, что идёт она к беспомощно лежащему на земле Лаки. Встав возле него и повернувшись так, чтобы наблюдать за моей реакцией, она, всё так же вальяжно и неторопливо, занесла лапу над собакой. Всё её внимание было сосредоточено на мне, поэтому она не увидела, как спрыгнувший с дерева Томас попытался оттащить Лаки из-под её лапы.
– Нет! – изо всех оставшихся сил заорала я, видя, как огромная лапа опускается прямо на не успевшего увернуться мальчика.
Брызнула кровь. Отчаянный крик Томаса был заглушён диким рёвом, вырвавшимся из моего горла. Она ранила ребёнка! МОЕГО ребёнка! Забыв о том, что против пантеры я так же бессильна, как и Томас, забыв, что полминуты назад едва могла пошевелиться, я рванула к Линде. И неожиданно оказалась рядом, более того, врезавшись в неё, я отшвырнула её от Томаса так же легко, как она сама только что отшвыривала меня.
Наверное, я должна была удивиться. Но на это не было ни моральных сил, ни времени. Всё, чего я хотела в тот момент – это защитить мальчика. Откуда во мне вдруг проснулась эта невероятная сила, мне было без разницы.
Я снова бросилась на Линду. Очухавшись, она попыталась ударить меня. Огромная лапа с длиннющими когтями скользнула по моей ноге, не причинив мне никакого вреда, лишь располосовав мои джинсы. Я ударила по этой лапе, и она повисла, сломанная. Пантера взвыла, но я не знала жалости. Вторая лапа повисла плетью, третья, четвёртая. Напоследок я врезала кулаком по огромной спине и с удовольствием услышала треск, говорящий о том, что позвоночник тоже сломан.
– Это тебе за Томаса, тварь! – я плюнула на тряпкой лежащую на земле и воющую от боли огромную кошку, и мгновенно вернулась к мальчику.
Он лежал на спине и плакал, пытаясь зажать руками страшные раны на бедре. Сквозь его пальцы фонтаном вырывалась ярко-алая кровь. Артериальная – вынырнуло откуда-то из памяти. Он может истечь кровью буквально за минуты.
Расправа с Линдой заняла у меня всего пару секунд, так что, надеюсь, я не упустила время, чтобы успеть помочь. Так, нужен жгут, а ещё артерию можно пережать пальцем. Отодвинув руки мальчика, я прижала палец к тому месту, откуда била кровь. Мне удалось остановить фонтан, но этого явно было мало. Четыре рваные раны пересекали бедро Томаса и интенсивно кровоточили, пусть и не так обильно.
– Я умру? – прошептал он, сквозь всхлипы.
– Нет! – воскликнула я. – Даже не думай об этом. Я этого не позволю!
Надеюсь, мне удалось сказать это достаточно уверенно. Потому что у меня самой такой уверенности не было. Что делать? Жгут! Нужен жгут. Повертев головой, я дотянулась до лежащего рядом Лаки и попыталась снять с него ошейник. Одной рукой было очень неудобно это делать, но я не рискнула отпустить зажатую артерию. К тому же что-то мешало мне уцепить пряжку. Наконец обратив внимание на свою руку, я ахнула.
Рука была вроде бы и моя, и в то же время не моя. Сама рука выглядела обычной, только очень бледной, хотя я и так была совсем не загорелой, регенерация же. Но огромные, в пару дюймов длиной (* около 5 см), чёрные когти – это явно было нечто новенькое. Как я вообще умудрилась пережать артерию, не поранив мальчика этими когтями? Но ведь умудрилась же как-то… Я в шоке разглядывала свою руку, пока не услышала шёпот Томаса.
– Ты всё же обратилась, Рэнди…
И до меня, наконец, дошло, как я умудрилась победить Линду. Обращение сделало меня сильнее, как превращение в пантеру делало сильнее оборотней. Но у меня не было времени восхищаться переменами или пугаться – Томас истекал кровью.
Я снова попыталась расстегнуть ошейник Лаки, но неловким движением когтя перерезала его пополам. Теперь он бесполезен. Что ещё у меня есть?
Ремней ни я, ни Томас не носили. Я сорвала с себя остатки футболки и с помощью зубов оторвала нижнюю кромку. Во рту тоже что-то изменилось. Я пошарила языком и наткнулась на длиннющие клыки. Ладно, я подумаю об этом… не сейчас! Я попыталась с помощью одной руки и рта превратить этот лоскут в жгут. Наверно, я слишком сильно дёрнула – он порвался. Выкраивать что-то из остатков джинсов не было ни времени, ни возможности.