Чёрная работа революции
Шрифт:
Настроение постепенно становилось все более благостным. Леху дурманил воздух весны, которой радовались все вокруг. Неожиданно среди незнакомых лиц промелькнуло одно, которое Леха где-то видел, притом совсем недавно.
Неподалеку от лавочки остановился всклокоченный старик в пальто и ботинках, с пронзительным взглядом.
«Блин, - подумал Леха.
– Этот дед был на остановке, когда меня из «Джим-Моррисона» вышвыривали».
Старец остановился аккурат напротив Лехи и пристально уставился на него.
Настроение немедленно испортилось.
«Да ну тебя нахуй, - думал Леха.
– Вот же привязался. Демон какой-то, а не дед».
Леха быстро встал со скамейки и пошел по аллее прочь. Через несколько шагов он оглянулся. Дед и не думал садиться на освободившуюся лавочку, а уверенно и целенаправленно ковылял за Лехой. Прямо как зомбак из ужастика.
Впрочем, Леха его не боялся.
Свернув у разбитого фонтана на другую дорожку, Леха вдруг замер. То, что открылось ему, кроме шуток, по-настоящему разбивало его сердце.
На одной из лавок сидела та самая блондинка, по имени Наташка, с которой Леха познакомился на дискотеке, и, бесстыже чавкая, сосалась с каким-то качком.
Настроение, только что бывшее очень хорошим, теперь падало куда-то в бездну ужаса и отчаяния. Рушились планы на будущее. Леха застыл, не в силах заставить себя двигаться.
– Э, тебе чо надо?
– грубо спросил здоровяк.
– Мне? Э… - только и смог произнести наш герой.
– А в лоб?
– А чо в лоб-то?
– глупо ответил Леха.
– Умный, да?
– скривился здоровяк.
– Ну, ладно. Не в лоб. По ебалу дам.
Предательница Наташка хихикала. Здоровяк, хищно улыбаясь, вставал, закатывая рукава куртки.
Леха зажмурился, готовясь к неизбежному. Но закономерный, казалось бы, мордобой, так и не случился.
Лехин локоть схватила чья-то цепкая, как птичья лапа с когтями, рука.
Леха оглянулся и увидел давешнего всклокоченного деда.
– И что ты к внучку моему привязался?
– спросил дед здоровяка.
– А чо он? Стоит тут, зырит…
– Он не зырит, а меня дожидается, - ответил старик.
– И развратничать надо не на лавке, а дома.
– Ага. Ты меня, деда, еще поучи…
– А ты давай, на старика руку подыми, - заворчал дед без всякой, впрочем, опаски.
– Знаем мы вас, молодежь. Ничего святого. За кого только воевали мы?
Здоровяк, впрочем, успокаивался. Он сел рядом с Наташкой и бесцеремонно положил огромную ладонь ей на ляжку. Блондинка хихикнула. Леха покраснел. Вот он, закон подлости. Кто-то с телкой красивой сидит. А кому-то с дедом вонючим гулять…
– Пойдем, внучок, - проскрипел ему в ухо старик.
– Не надо бегать от дедушки. Дедушка поговорить с тобой хочет.
– Как тебя, внучок, звать-величать?
– спросил старик, когда они отошли достаточно далеко от изменницы Наташки.
– Лехой… Алексеем, то есть.
– Ну, и славно. А я Станислав Анатольевич. Но можно просто деда Стасик.
– Очень… э-э… приятно, - сказал Леха, раздумывая, под каким бы благовидным предлогом смыться.
– А сколько тебе годков, Алексей?
– Двадцать один.
– Совсем большой, - покачал головой деда Стасик.
– А вот скажи-ка мне, Алексей, одну вещь. Только обещай не обижаться…
– Ну, ладно… Не буду обижаться. Спрашивайте?
«Точняк, сейчас сделаю вид, что обиделся и свалю», - решил Леха.
Однако вопрос деда поверг его в ступор.
– Ты ведь девственник?
«Ну, ничего себе вопросики!
– думал Леха.
– Охуел дедуля».
Невинность была самой страшной и постыдной Лехиной тайной. Все его приятели во дворе уже успели каким-то образом поебаться. Или просто убедительно про это наврать. Да так, что их рассказы не вызывали никаких сомнений. Конечно, врал и Леха. Например, в версии для пацанов, он, разумеется, поебался с изменницей Наташкой после танцев, когда пошел ее провожать. Хотя на самом деле Наташка завернула его у дверей подъезда. Даже в щечку не позволила чмокнуть. Не то, что в губы. Иногда Лехе казалось, что он так и помрет, ни разу не поебавшись. А ведь двадцать один уже. Что там до старости осталось?
– Я угадал?
– любопытствовал настырный дед.
«А ему-то какое дело?» - думал Леха. И вдруг страшная догадка пронзила Леху: это же пидор! Точно! Вот и интересуется.
– Нет, - враз охрипнув, произнес Леха.
– А, понятно, - сказал дед, иронично прищурившись.
– Ебака-парень…
– Ну… нет… Но нормально все у меня.
– И девчонка, значит, есть?
– Ну… нет девчонки…
– А с кем же трахаешься тогда?
«Бежать, бежать отсюда», - мелькало в голове.
– Не с той вот девчонкой, на которую в парке уставился?
– Неа, - ответил Леха.
– А с кем тогда?
– Ну… сейчас ни с кем, - нехотя признал Леха.
«Если отсосать захочет или предложит, по ебалу ему и мотать отсюда», - рассудил Леха. В любом случае, дед представлял собой гораздо менее страшного противника, чем тот здоровяк, который наезжал на Леху на аллее.
– Да и прыщей у тебя многовато, - заключил дед.
– Впрочем, ладно. Не мое это дело. А за девственность, Лешенька, не переживай. Я ее, помню, и сам очень поздно лишился. В двадцать пять, что ли, лет. А сейчас мне, не поверишь, восемьдесят пять.