Черная радуга

МакЭвой Дж. Дж.

С Теей все по-другому. Впервые я чувствую себя так, словно кто-то дал мне очки. Мир больше не имеет неясных очертаний. Я вижу так ясно, что задался вопросом, как вообще раньше жил вслепую. Я прекрасно осознаю, что она на тринадцать лет младше меня, но даже это не кажется разумным оправданием. Мы притягиваемся друг к другу и как только оказываемся достаточно близко, то не можем удержаться от возможности прильнуть друг к другу. Я очарован ею.

– Вау, – прошептала она, когда мы подъехали к домику, –

он прекрасен.

Выключив двигатель, я облокотился на спинку сиденья и наблюдал за тем, как она оглядывается вокруг в изумлении.

– Почему бы нам не остаться здесь на некоторое время?

Она кивнула, и я протянул руку, ища рычаг, который позволит ей прилечь на сиденье. Мы так близко друг к другу, что наши носы почти соприкасаются, но затем я нашел рычаг и опустил ее сиденье назад, пока оно не оказалось в горизонтальном положении. То же самое я сделал и со своим, и теперь мы лежим, разглядывая ночное небо через люк в крыше.

– Звезды здесь такие красивые. Ты никогда не увидишь их такими в городе, – размышляла она.

– Сегодня будет метеоритный дождь, – сказал ей, взяв за руку.

– Подожди, – сказала она и убрала свою руку. Сняв перчатку, она обхватила обратно своей теплой рукой мою. Вот так мы лежим каждый на своем сиденье, держась за руки и глядя на звезды.

Наступила тишина, и она ощущается комфортно. Внезапно низкое булькающее урчание отозвалось эхом в машине, рассмеявшись, я повернулся к ней и спросил. – Где те чипсы?

– Теперь это не кажется таким глупым, не так ли? – захихикала она.

Закатив глаза, я приподнялся и протянул руку к заднему сиденью в поисках ее маленького пакета с закусками.

– Леви! – ахнула она, указывая на небо, когда увидела след падающей звезды.

Всего через мгновение на небе появился другой след, а затем еще, пока оно не выглядело так, словно пошел дождь в виде полос белого света.

– Вау, – пробормотал я, откинувшись на сиденье.

– Сколько желаний, думаешь, мы можем загадать? – спросила она, но я не могу оторвать глаз от неба.

– Сколько желаний тебе необходимо?

– Три.

Это привлекло мое внимание, я повернул голову и посмотрел на нее, но она не отводила взгляда от неба.

– Пенни за твои мысли? – я хочу знать.

– Только в этот раз, – она улыбнулась и закрыла глаза. – Первое желание: я вытаскиваю своего папу из тюрьмы. Второе желание: Селена остается счастливой. Третье желание…

Она замолчала.

– Третье желание? – подстрекал я.

Она не взглянула на меня, но сжала мою руку. – Третье желание заключается в том, что я останусь с тобой.

В моем горле появился ком, я сжал ее руку и вновь посмотрел на небо.

– Звездный свет, яркая звезда, множество звезд, которые я вижу сегодня вечером, я желаю

иметь возможность, желаю суметь удержать эту девушку на всю свою оставшуюся жизнь.

Она молчала мгновение, а затем бросила в меня чипсы.

Я посмотрел на них, затем на нее, после чего мы оба расхохотались.

Перевернувшись на бок, я наблюдаю за тем, как он спит…. Что отчасти жутко, но все же ослепительно.

– Ты пялишься, – сказал он, не потрудившись даже открыть глаза и зарылся головой глубже в подушку.

– Прости…

– Просто спроси все, что хочешь узнать.

Я приподнялась и попыталась потянуть одеяло на себя, но он просто дернул его обратно. Я попробовала еще раз, и вновь он дернул его на себя.

– Леви.

– Мои глаза закрыты, тебе нет необходимости укрываться.

– Во-первых, почему это имеет значение, если ты не видишь меня? И во-вторых, я укрываюсь, потому что мне холодно.

Он приподнялся, положил руку на мою грудь и слегка щелкнул по соску. – Тебе холодно.

Убрав его руку, я ухватилась за одеяло, и в этот раз Леви не остановил меня.

– В чем заключается твой вопрос?

– Чем все же люди занимаются здесь, в глуши?

Улыбнувшись, он открыл глаза и посмотрел на меня. Его взгляд излучает похоть, а выражение лица стало озорным, он обнял меня и поцеловал в шею.

– Кроме этого, – хихикнула я… поскольку очевидно я прямо сейчас стала хохотуньей… пока он целует мою шею.

Леви засмеялся вместе со мной и сел, облокотившись на спинку кровати, теперь он окончательно проснулся. – Мы займемся всем, чем пожелаем. Можем пойти в город или лес. Мы часто приезжали сюда, когда я был моложе с папой, так что я знаю все тропы. Ты же взяла свои коньки, да?

– Да, я взяла их. Умею ли я кататься на них? Нет.

– Как ты можешь не уметь кататься на коньках? Ты же из Бостона.

– Ну, я прожила большую часть своей жизни в Мэриленде. Там люди ненавидят лед, мы не катаемся по нему.

– Могу поклясться, что самый молодой спортсмен, участвующий на Олимпийских играх в конькобежном спорте, был из Мэриленда.

Он такой всезнайка, да еще и это самодовольное выражение на его лице – почему мне хочется тоже улыбаться?

– Откуда ты знаешь?

– Я читал, – ответил он и встал.

Я сосредоточилась на изгибах его тела, пока Леви не щелкнул пальцами. – Я здесь.

– Понятия не имею, о чем ты говоришь.

– Не ври, ты разглядывала меня!